Наконец процедура переодевания закончилась, и горничная спросила:

— Не угодно ли, чтобы я заштопала для вас это платье, миледи?

— Выбросьте его! — ответила Лоринда резко. — Я не желаю больше его видеть!

Когда она спустилась вниз, Дурстан Хейл вышел из гостиной, и ей стало понятно, что обед подан.

Он не сделал никаких замечаний по поводу ее внешности, просто предложил руку, и хотя его прикосновение и сама его близость были ей противны, она молча направилась рядом с ним в столовую.

Как ни странно, Лоринда спала крепко и без сновидений, но, едва проснувшись, снова ощутила свое существование как кошмар, которому не было конца.

«Как можно продолжать жизнь рядом с таким человеком?» — спрашивала она себя.

В первый раз мысль о постоянной борьбе с мужем, который ухитрялся выходить победителем из любой схватки, наполнила ее душу тревогой и мрачными предчувствиями.

У нее хватило честности признать, что накануне вечером она умышленно повела себя столь вызывающе, и тем не менее его реакция застала ее врасплох.

Конечно, он мог на нее рассердиться, но насилие с его стороны до такой степени лишило ее самообладания, что теперь Лоринда вынуждена была признаться себе в том, что слегка побаивается собственного мужа.

«Это оттого, что он совершенно непредсказуем, — пыталась она убедить себя. — Любой мужчина на его месте реагировал бы совершенно иначе, но никогда не можешь предвидеть заранее, чего следует ожидать от Дурстана Хейла».

Когда ей принесли завтрак, Лоринда спросила с едва заметной тревогой в голосе, каковы планы на день.

— Хозяин сегодня утром намерен снова отправиться на верховую прогулку вместе с вами, миледи, — ответила горничная. — Он распорядился подать для вас ту же самую кобылу, на которой вы ездили вчера.

Для Лоринды по крайней мере это послужило облегчением. Сидя верхом на Айше, она забывала о своей неприязни к человеку, сопровождавшему ее; одна только радость владела всем ее существом в часы этой прогулки.

Вместе с тем девушка подозревала, что Айше была также одной из любимых лошадей Дурстана Хейла, и это обстоятельство вносило некую горчинку в ее настроение.

Она выбрала амазонку золотистого цвета, которая шла ей даже больше, чем вчерашняя.

— Едва ли он обратит на это внимание, — пробормотала она про себя.

— Вы что-то сказали, миледи? — спросила горничная.

— Я просто говорила сама с собой, — ответила Лоринда.

Шляпа была сделана специально для нее лучшей модисткой Лондона. Сразу вспомнилось, как ахали мужчины при одном ее появлении, по их глазам было видно, что в этой шляпе она выглядела еще привлекательнее.

Противиться ее очарованию способен лишь человек с каменным сердцем.

Впрочем, быть может, Дурстана Хейла привлекали женщины другого типа — темноволосые, с томным взглядом и ленивой, чувственной грацией, которой не могла подражать ни одна европейская дама, сколь бы изящной она ни была?

«Мне нужно благодарить судьбу за то, что он до сих пор не пожелал ко мне прикоснуться», — думала она.

И все же она не могла без конца притворяться, будто ее вовсе не задевает его равнодушие.

Лоринда спустилась вниз и обнаружила, что муж не ожидает ее в холле, как она предполагала.

— Хозяин в библиотеке, миледи, — сообщил дворецкий.

Лоринда уже направилась туда, но в это время Дурстан Хейл сам вышел из комнаты в сопровождении секретаря и поверенного в делах.