Каик оказался у самой террасы, и Надин смогла рассмотреть сидевших в нем людей.

Шестеро гребцов, огромные силачи-крепостные, скорее всего, были выходцами с юга России.

Кроме них в каике находились еще двое, явно отличавшиеся от остальных.

Их заостренные лица и подозрительный взгляд были характерны для представителей секретной службы России. Это они учиняли зверства на Балканах во имя свободы.

Русские всегда были готовы вмешаться в любой конфликт и казались вездесущими.

Турки, не слишком пострадавшие от Крымской войны, облегченно вздохнули, вышвырнув противника из Константинополя. Им нужны были европейские друзья.

Трое гребцов придержали каик у террасы. Люди, сидевшие на корме, ступили в сад.

Они посмотрели на Надин, и один из них произнес по-турецки:

— Здесь был человек! Где он?

Несколько секунд Надин колебалась, решая, следует ли ей ответить на том же языке.

Все русские интеллигенты говорили по-французски, а высокопоставленные особы при дворе в Санкт-Петербурге — тем более.

Наконец девушка медленно ответила по-французски:

— Non, здесь никого не было. Вы не имеете права заходить сюда. Это частный дом консула Нанка Османа.

Мужчины переглянулись.

Затем один из них ответил тоже по-французски:

— Это неправда, мадемуазель. Мы уверены, что этот человек остановился именно здесь.

— Я не знаю, о ком вы говорите, — упорствовала Надин, — однако если вы высадитесь на этой территории, то я пошлю за стражей.

Она заметила блеск в глазах собеседника — было очевидно, что ему совсем не хочется связываться с турецкими охранниками. Те, разумеется, сочли бы появление в саду незваных гостей непозволительной дерзостью.

— Уходите же, и потише, не то вы разбудите ребенка, гордость и отраду очей консула.

Мужчины не двинулись с места.

Один стал ощупывать взглядом кусты вокруг.

Другой смотрел на маленький домик, в котором исчез англичанин.

Надин поняла — надо потянуть время.

— Скажите, — неторопливо молвила она, — тот человек, которого вы ищете, плыл?

— Oui, oui! — закивал русский. — Он плыл. Вы его видели?

— Кажется, недавно я видела проплывавшего мимо человека. Он плыл очень быстро.

— Куда он направлялся?

Девушка встала с кресла и со спящим ребенком на руках подошла к краю террасы, бросив взгляд в направлении Константинополя.

Русские зашептались.

Надин медленно вернулась к креслу и снова села.

В этот миг один из непрошеных гостей стремительно шагнул к маленькому домику слева.

Надин вскрикнула.

— Нет, туда нельзя! — заявила она. — Это запрещено!

Русский взглянул на нее, а затем, презрев угрозы непокорной женщины, вошел внутрь.

Надин задержала дыхание.

Ей оставалось только молиться, чтобы англичанин успел спрятаться.

То, что увидел русский, крайне удивило его.

На диване среди груды подушек возлежал огромный турок, одетый в халат и широкие шаровары. На лице его покоилась красная феска, а рядом лежала трубка.

Турок спал.

Его лицо было скрыто подушкой, на которой лежала его рука.

Мешали разглядеть спящего и опущенные занавески на окнах.

Его храп целиком заполнил маленькую комнату.

Глядя на него, русский застыл как вкопанный.

Поняв, что ошибся, он молча направился обратно к лодке.

Его товарищ неподвижно стоял возле Надин.

Мужчина, посетивший домик, покачал головой, и они, даже словом не обмолвившись, поспешили к каику.

Гребцы по команде взмахнули веслами, но поплыли не туда, куда показывала Надин, а развернулись обратно в сторону Черного моря.