Я изучала толпу.

— Где Эбони? Я ее не вижу.

— Она ушла после службы. Она такая холодная. Сидела там словно каменная, ни одной слезинки.

— Басс говорит, что она была просто в трансе, когда услышала об этом. Теперь она взяла себя в руки, и это, видимо, больше подходит к тому образу жизни, который она ведет. Были ли они с Олив близки?

— Я всегда так думала, но теперь сомневаюсь.

— Перестань, Эш. Люди по-разному выражают свое горе. Никогда не знаешь, что они чувствуют на самом деле,— сказала я.— Однажды я была на похоронах, где одна женщина смеялась так, что написала себе в штаны. Ее единственный сын погиб в авиакатастрофе. Потом ее госпитализировали с глубокой депрессией, но если бы ты видела ее на похоронах, то никогда бы не подумала.

— Я понимаю.— Ее взгляд блуждал по дворику.— Терри снова звонила эта женщина.

— Лида Кейс?

— Кажется, да. Та, что ему угрожала.

— Он позвонил в полицию?

— Сомневаюсь. Это было совсем недавно, перед тем как мы вышли из дома. У него просто не было времени.

Я заметила Терри, разговаривающим со священником. Как будто заметив мой взгляд, он повернулся и взглянул в нашу сторону. Я дотронулась до руки Эш.

— Сейчас я вернусь,— сказала я.

Терри что-то пробормотал своему собеседнику и бросился ко мне. Смотреть на него было все равно, что глядеться в зеркало: те же ожоги, то же затравленное выражение в глазах. Мы чувствовали после этой катастрофы такую близость, какую испытывают сильно любящие друг друга люди. Никто другой не знал, каково это было в тот момент, когда взорвалась бомба.

— Как дела? — спросил он тихим голосом.

— Эш говорит, что звонила Лида Кейс.

Терри взял меня под руку и увел ближе к выходу.

— Она здесь, в городе. Она хочет встретиться со мной.

— Ерунда. Ни в коем случае,— хрипло прошептала я.

Терри посмотрел на меня в замешательстве.

— Я знаю, это звучит дико, но она говорит, что у нее есть информация, которая могла бы быть нам полезной.

— Ну конечно. По всей видимости, эта информация в пакете и взрывается, как только ты до нее дотрагиваешься.

— Я спросил ее об этом. Она клянется, что не имеет никакого отношения к гибели Олив.

— И вы ей поверили?

— Частично.

— Послушайте, это вы мне рассказали о том, что она вам угрожала. Она до смерти напугала вас тогда, и вот она снова здесь. Если вы не позвоните лейтенанту Долану, я сделаю это сама.

Я думала, он будет возражать, но он только глубоко вздохнул.

— Хорошо. Это единственная разумная вещь, я понимаю. Я был словно в каком-то тумане.

— Где она остановилась.

— Она мне не сказала. Она хочет встретиться со мной в шесть часов, в птичьем питомнике. Вы тоже хотите пойти? Она назвала мне ваше имя.

— Почему мое?

— Не знаю. Она сказала, что вы приезжали в Техас, чтобы поговорить с ней. Но я ей не верю, иначе бы вы рассказали мне об этом тогда.

— Извините. Видимо, действительно, нужно было это сделать. Это было в начале недели. Я пыталась выяснить кое-что про Хью Кейса, понять, каким образом его смерть связана со всем этим.

— Ну и?

— Я пока не уверена. Но я бы очень удивилась, если узнала, что все эти события не связаны между собой. Просто я пока не могу понять, каким именно образом.

Терри скептически взглянул на меня.

— Так и не доказали, что он был убит, верно?

— Да, это так,— сказала я.— Просто маловероятно, чтобы результаты лабораторных анализов исчезли ни с того ни с сего, если только кто-то не пытался скрыть улики.