— Боже мой, да ведь они мертвы, — воскликнул он, упав рядом с ними на колени и рассматривая ужасные раны. — Господи, стрелковый зал! То же самое!

— Это визитная карточка, — сказал Конклин, дергая щекой. — Крошит за собой хлеб на тропинку, как мальчик-с-пальчик, — добавил он со злостью.

— Что ты хочешь этим сказать? — дрожащим от волнения голосом спросил психиатр, повернув к отставному разведчику голову.

— Это означает то, что мы были недостаточно осторожны.

— Алекс! — седовласый Холланд бегом возвращался к скамье. — Я слышал тебя по рации, но отель не проходит, — сказал он, задыхаясь. — Сам ты туда не пойдешь. Я не разрешаю тебе. Мы пойдем туда вместе и позже…

— Черт с ним, с отелем. Это не Шакал. Это Гонконг! Нюх меня подвел. Я облажался, ребята. Так облажался!

— А что теперь? — понемногу успокаиваясь, спросил его доктор.

— Даже не знаю, — ответил Конклин. Голос его был полон горечи. — Облажался… Нужно связаться с нашим человеком, как можно быстрее.

— Я уже говорил с Дэвидом. Я говорил с ним примерно с час назад, — быстро поправился Панов.

— Ты говорил с ним? — в ужасе воскликнул Алекс. — Ночью и из своего дома? Зачем?

— У меня есть автоответчик, ты знаешь, — объяснил доктор. — Мне столько психопатов звонит по ночам, что если бы я сам бегал к телефону, то не смог бы добраться утром до офиса. Я включил автоответчик перед уходом из дома и сразу раздался звонок. Все, что он сказал, было: «Позвони мне». Пока я бежал к телефону, он уже повесил трубку. Я решил сразу перезвонить ему.

— Ты звонил ему? По своему телефону?

— Ну… да, — смущенно ответил Панов. — Он говорил очень коротко и сжато. Он просто хотел узнать у нас, что нам удалось выяснить, и сказал, что первым делом он отвезет «М», он назвал ее «М», и детей утром в аэропорт. Вот и все. Он повесил трубку, не прощаясь.

— Наверно у них уже есть адрес и имя вашего парня, — сказал Холланд, — разговор им тоже, вероятно, удалось прослушать.

— Район звонка — может быть, — ответил ему Конклин. Он говорил быстро и очень тихо. — Но адрес и имя — вряд ли.

— Они будут знать это к утру…

— К утру, если надо, он уже может быть на Гавайях.

— Господи, да что же я наделал? — всхлипнул психиатр.

— Ничего особенного. Обычная вещь. Ты делаешь подобное каждый день, — ответил Алекс. — Тебе позвонили в два часа утра, кто-то, о ком ты весьма беспокоишься, может быть он себя плохо почувствовал. Ты перезвонил ему, настолько быстро, насколько мог. Теперь нам необходимо позвонить ему еще раз. И чем быстрее, тем лучше. Теперь ясно, что это не Карлос, но кто-то, явно не жалеющий пуль. И он рядом с нами и наносит удары, откуда мы меньше всего их ожидаем.

— Можешь позвонить ему из моей машины, — сказал Холланд. — Я поставил там автошифратор, скремблер, так что этот аппарат чистый.

— Отлично. Давай скорее!

Конклин торопливо захромал через лужайку к машине, принадлежащей Управлению.

— Дэвид, это Алекс.

— Ты что звонишь спозаранку, перепугал всех. Мы уже уходили. Если бы Джеми не ушиб коленку, то мы уже давно были бы в машине.

— В такую-то рань?

— А разве Мо не говорил ничего? Я звонил тебе, но телефон не отвечал.