– Давай… – улыбнулся журналист. Он посмотрел на часы и ахнул: ребята уже четыре с половиной часа стоят на ушах.

Именно столько времени прошло с того момента, как он обязан был сделать контрольный звонок в Агентство.

– Господи! – прошептал Коля. – Я могу позвонить от вас?

– Конечно, вот этот – городской. После довольно бурного объяснения с Обнорским (Андрей на Колю даже наорал, но на самом деле в его голосе сквозило облегчение) Повзло докурил хабарик…

– А скажите, Сергей Владимирович…

– Нет, Николай Степанович, я уже и так очень много вам наговорил. Так много, что меня пора с работы гнать.

– Значит, дополнительной информации…

– Не будет, – кивнул Рощин.

– Ну, хорошо… – Коля затушил окурок. – А в художественной, так сказать, форме, я мог бы это изложить?

– В художественной форме никто никому запретить что либо излагать не может, – сухо ответил майор.

…Николай Повзло вышел на улицу через подъезд N 2. Было около шести утра, темно. Небо на востоке казалось чуть чуть посветлей, но до рассвета было еще далеко. Журналист расследователь Николай Степанович Повзло шел по Литейному проспекту в сторону Невского. Машин было еще мало. Пешеходов не было вовсе. За спиной у Коли оставалась четкая цепочка рифленых отпечатков подошв на белом снегу.

16 августа 1999. Санкт Петербург.