|
Прозоров, конечно, попробует сбыть добытый компромат Колдунову. Наверняка. Корыстолюбив, смел, удачлив… Полезет он к Колдунову обязательно, тут мы с ним и познакомимся очно, тут мы его и перехватим. Ни в коем случае сделка не должна состояться, иначе Колдун соскочит с поводка… Теперь разберем вариант самый худший. Худший, разумеется, для Колдунова. Допустим, Прозоров бескорыстно скинет материал органам. Ну что ж, и это неплохой вариант — шеф горит и освобождает место. Главным в городе становится он — Сергей Иванович Урвачев, всенародно избранный вице-мэр Черногорска… То, что там наблекочет на допросах Колдунов всего лишь слова, хотя и этого лучше не допускать. Придется своевременно сплавить дорого шефа за океан, к американскому другу…
Выйдя от Рвача, бандиты уселись в машину и постарались поскорее убраться от этого страшного места. “Мерседес”, взвизгнув протекторами и оставив в воздухе облако черного дыма и запах паленой резины, сорвался с места и понесся по вечерней улице. — К “Юре”? — спросил уже на ходу водитель, который на выволочке не присутствовал, но по виду и поведению приятелей понял, что им явно необходимо расслабиться и выпустить пар. — Туда, Рыжий, туда… Куда же нам еще?.. Некоторое время ехали молча, наконец Репа высказал вслух то, что само собою вертелось в мозгах у всех: — Мочить надо художника. Из-за него все… — А Рвач одобрит? — спросил рыжий водитель. — Одобрит, не одобрит… Тихо замочим, без шухера. Виноват фраер со всех сторон. Из-за него Торчок и Бешеный спалились. Разве стоит этот художничек хотя бы мизинца Бешеного? — Сука он! Он и ногтя остриженного не стоит. Надо мочить… Тормози, Рыжий… — Не учи, Зяма. Сам знаю, где тормозить, — огрызнулся водитель, действительно огненно-рыжий, с рыжими бровями и рыжими ресницами… Машина плавно въехала на площадку и остановилась напротив дверей ресторана “У Юры”. Пожилой седовласый швейцар немедленно распахнул дверь и, выйдя наружу, отвесил прибывшим почтительный полупоклон. Не обратив на него никакого внимания, компания ввалилась в холл. — Мы руки сполоснем, а ты, Репа, поди разведай, кто в зале, — сказал Зяма. Репа отправился осматривать зал. Зяма, Паук и Рыжий уже сушили руки, когда в туалет ворвался их взволнованный товарищ. — Дела! — сказал он, оглядываясь. — Художник здесь… С бабой. Недолго в психушке мучился. — На ловцов и зверь, — обрадовался Паук. — Посидим, попасем его, заодно оттянемся хорошенько. А то, что с бабой, так даже лучше. Провожать пойдет. Бабу по башке, а ему перо в бок. Ревность… А остальной зал как? — Фраера, мелочь… Там какой-то мудак старый сидит. С художником за соседним столиком… — Ну и что нам этот старый мудак? — Да дело не в мудаке… Телка у него классная! — Ты что, классных телок не видал?.. — Телок-то я видел, но чтоб таких… — Ну пойдем, посмотрим на твою телку. Бандиты направились в ресторанный зал, откуда зазывно и страстно лилась музыка…
— Эх, Ксюша, Ксюша, — укоризненно говорил Верещагин, успевший выпить уже пару рюмок. — Красивая ты девушка, умная, а такой ведьмой оказалась. Как же так можно? Галка тебе, оказывается, записку для меня оставила, а ты скрыла… — Витя, ты все-таки черствый стал какой-то… — Черствый? А дети мои?.. Прихожу домой — ни детей, ни жены… Ну ладно… — Он выпил еще рюмочку и продолжил: — Ладно. |
