— Отлично! Ты в порядке.

На самом деле он видел, что кровь остановить не удастся, даже тугая перевязка не поможет.

— Сваливай, — попросил Пашутинский. — Не строй из себя героя. Отомсти всем сукам, всем, кто нас бросил здесь с концами.

У него уже заплетался язык. Одиночными выстрелами в голову Олег прикончил двух конвоиров и корячащегося офицера. Огляделся по сторонам.

Пустыня наблюдала за кровавой схваткой с равнодушием свидетеля, за чьи показания можно не беспокоиться. С шоссе разглядеть машину в кювете было не просто. Прямое, как стрела, мало уступающее по качеству немецким автобанам, оно было обсажено низкорослым кустарником, пепельно-серым от песчаных ветров. Примятые тяжелой машиной, жесткие кусты снова распрямились, как закаленные бойцы. Нужно было пристально смотреть вправо, чтобы на скорости под сто километров в час разглядеть сквозь узкие щелки покоящийся в кювете «броневичок». А с меньшей скоростью по этой трассе почти не ездили.

Забрав у мертвого офицера ключи от наручников, Веденеев окончательно избавился от «украшений». Повис всей тяжестью на борту машины, пытаясь перевернуть ее на колеса. Но тут заметил жирное пятно. Где нарушилась герметичность, какая именно жидкость вытекала на песок — уже не имело значения. На ремонт времени не оставалось.

К тому же от «броневичка» все равно следовало избавиться в ближайшее время.

Прибытия машины с заключенными уже ожидают в тюрьме. Несколько минут задержки заставят выйти на связь. С этого момента характерный силуэт превратится в объект для охоты.

Засунув короткое дуло автомата в рот, Пашутинский выстрелил одиночным. У Веденеева кольнуло сердце, и все-таки он был благодарен напарнику за мужество. В противном случае пришлось бы тащить его на себе — верный конец для обоих.

Переодевшись в форму офицера, где следы крови уже превратились в темные пятна, Веденеев выбрался к обочине и уверенно махнул рукой…

Листок ответил на большинство скопившихся у Слепого вопросов. Он не общался по работе с другими сотрудниками и о катарском деле знал только официальную версию. Вначале о деле писали и говорили очень скупо, чтобы ненароком не испортить ситуацию для обвиняемых. Через некоторое время после приговора в прессе появились намеки на закулисные переговоры. Якобы российская сторона ходатайствует перед эмиром о разрешении осужденным отбывать срок наказания на родине.

Потом все снова затихло. И вдруг — скупое сообщение о помиловании и выдаче. По «ящику» показали общим планом кадры — пустой, раскаленный солнцем аэропорт, две фигуры в спортивных костюмах спускаются по трапу и попадают в объятия людей в белых сорочках и галстуках.

Теперь Слепой узнал реальные обстоятельства, изложенные кратко и сухо:

— «…совершили побег. В ходе совместной операции полиции и вооруженных сил Катара по поимке беглецов капитан Владимир Пашутинский получил смертельное ранение. Капитану Олегу Веденееву удалось скрыться и покинуть пределы страны».

Глеб перечитал первые два абзаца. Таких противников Слепому еще не выпадало. Человек по любым меркам заслужил Звезду Героя России. Что же он дальше натворил?

«…Не поступало никаких сведений. 9-го мая при взрыве во время торжественных мероприятий на стадионе г. Грозного погиб президент Чечни И. Кадыров и другие ответственные руководители республики. При расследовании теракта удалось выяснить, что взрыв был подготовлен и осуществлен террористом-одиночкой славянской национальности. Некоторые технические детали позволили сделать вывод о причастности бывшего сотрудника ФСБ. В результате внутреннего расследования была однозначно установлена виновность капитана Веденеева, нелегально вернувшегося на территорию Российской Федерации».