Тама посмотрела на полку над своим столом. На полке стояли ее куклы: Барби, Кен, Тряпичная Энн, Джем и многие другие. Все они были обнажены, все изуродованы, все утыканы булавками или бритвенными лезвиями. Она едва сдерживала волнение при мысли о том, что завтра может получить еще больше.

За исключением жужжания мух, в доме было тихо. Она продолжала прислушиваться, ожидая услышать Хоуи, но с чердака над ней не доносилось ни звука. Она перевернулась на спину. Ей пришло в голову, что, может быть, на этот раз Хоуи действительно мертв, что папа действительно убил его, но она тут же выбросила это из головы.

Нет, Хоуи жив, и он будет здесь на ее день рождения.

Было уже за полночь, когда она наконец заснула, измученная, мечтая о куклах и бритвах, о папе и Хоуи.

Она проснулась от запаха бекона. Праздничный бекон! Она села. Мухи, которые не улетели, были раздавлены, и ее тело было покрыто липкими черными пятнами. Она пошла в ванную, быстро включила душ и вымыла тело. Она спустилась вниз голая.

- Тама! - сурово сказал отец, когда она вошла на кухню.

Она улыбнулась ему.

- День рождения! - взволнованно сказала она. Она запрыгала на месте. - День рождения! День рождения!

Он рассмеялся.

- Ладно, - сказал он. - Только сегодня. И не больше. Завтра тебе нужно одеться.

Она подбежала к тому месту, где он стоял у плиты, и поцеловала его в губы. Ее рука метнулась между его ног.

- Тама! - предостерег он.

Она хихикнула и кувыркнулась к столу. Бекон и яйца на ее тарелке были еще немного теплыми, но еще недостаточно холодными, поэтому она вылила свой апельсиновый сок на тарелку.

- Праздничный завтрак! - сказала она и взяла ложку, с энтузиазмом принявшись за еду.

Ее отец закончил жарить для себя яйца и подошел к ней со своей тарелкой.

- А теперь я должен предупредить тебя, что твои соседские друзья могут не появиться сегодня, - сказал он.

Она обвиняюще посмотрела на него.

- Я пригласил их, - быстро сказал он, - но ты же знаешь, что их родители не любят, когда они приходят слишком часто.

- Но это же мой день рождения!

- Но ты ведь помнишь, что случилось в прошлый раз, когда Билли приходил сюда, не так ли?

Она угрюмо кивнула.

- Ну, я просто хотел предупредить тебя заранее. Я пригласил их всех, но они могут не прийти. - Он улыбнулся ей. - Но все остальные уже едут.

- Хоуи?

Выражение ее лица прояснилось.

- Кроме Хоуи.- Он взъерошил ей волосы, провел рукой по груди, ущипнул за сосок. - Давай, милая, заканчивай есть. Они скоро будут здесь. Тебе нужно одеться.

- Нет!

- Ладно, - сказал он. - Хорошо. Но поторопись и поешь. Они все скоро прибудут.

Они собрались в гостиной. Папа украсил это место гофрированной бумагой и своими фотографиями из Вьетнама. Громко играла пластинка на проигрыватели Микки Мауса. Папа был прав, ее соседские друзья не появились, но когда приехали ее родственники, они собрались перед домом. Она танцевала перед ними во дворе, играя со своими щенками. По их лицам она поняла, что они так завидуют ей!

Теперь она оглядела круг лиц, от бабушки и дедушки до дяди Рода и всех своих тетушек, и ее глаза вернулись к груде подарков перед ней.

Подарки.

Она любила подарки.

Папа вышел из кухни с ее праздничным тортом - пирогом с брюквой в форме квадрата. Она смотрела, как он кладет торт на кофейный столик, и громко считала, пока он ставил свечи.

- ... тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять!

Дядя Род зажег по очереди каждую свечу. Она закрыла глаза, затаила дыхание, загадала Хоуи и подула, затушив все свечи, кроме одной.