Руки Пола на руле вспотели, а сердце бешено заколотилось.

- Высади меня у входа, - сказал Барри. - С другой стороны.

Он почти шептал, как будто боялся, что мужчина может услышать их, несмотря на расстояние, несмотря на закрытые окна, несмотря на радио.

Парковщик смотрел на них, но не сделал попытки покинуть свой пост в начале подъездной дорожки, когда Пол свернул к обочине и остановился перед пожарным гидрантом. Барри быстро открыл дверцу и вышел.

- Позвони мне, - сказал он, прежде чем захлопнуть дверцу машины и побежать к противоположной стороне дома.

Понаблюдав с минуту, чтобы убедиться, что его друг в безопасности, Пол рискнул бросить последний взгляд на парковщика, а затем помчался вниз по улице.

Через десять минут он уже въезжал на парковку собственного жилого комплекса ...

и тут из темноты возле мусорных баков появился парковщик.

Мужчина специально прошел впереди машины, заставив Пола ударить по тормозам. Двигаясь вежливо и профессионально, парковщик подошел к водительской двери и жестом велел Полу опустить стекло. Со злостью, но он сделал это.

- С вас пятьдесят долларов, - сказал мужчина, протягивая руку.

Его голос был спокойным, ровным, слегка официальным.

- Пятьдесят долларов! Это мой дом, придурок! Я тебе ни хрена не заплачу. Убирайся отсюда, пока я не вызвал полицию.

Парковщик не пошевелился, и выражение его лица тоже не изменилось. Он продолжал тупо смотреть на Пола через открытое окно, протягивая руку, хотя было неясно, за деньгами или ключами.

- Я серьезно! - Настаивал Пол, но его голос, казалось, утратил былую, еще за несколько секунд до этого, властность. Страх прокрался туда, где царил гнев, и хотя он не хотел признаваться в этом даже самому себе, спокойное выражение лица мужчины заставило его почувствовать себя неловко.

Случилось бы все это, если бы он просто въехал на первую стоянку напротив клуба и оплатил стоимость парковки? Он никогда этого не узнает, но у поступков есть реакция, рябь, которая распространяется от точки зарождения и превращается в волны, и его переполняло тревожное подозрение, что все это было результатом простого решения сэкономить деньги. 

У него не было пятидесяти долларов в бумажнике - да и вряд ли он заплатил бы так много за то, чтобы самому не парковаться под собственным навесом, - поэтому сделал единственное, что мог. Он рванул вперед. Не стал проверять, убрался благополучно парковщик с дороги или нет, просто нажал на газ, и машина помчалась вперед. Послышался удар, треск. Пол с удовлетворением подумал, что  переехал ему ногу, что боковое зеркало отбросило раскрытую ладонь лакея в сторону. Однако он не оглянулся, чтобы проверить, просто нажал на газ и свернул за угол жилого дома, притормозив только у своего навеса. Он въехал на свободное место, выскочил из машины, запер двери и взбежал по задней лестнице здания, не останавливаясь, пока не оказался в безопасности внутри своей квартиры и дверь не закрылась за ним на засов.

Он глубоко дышал, сердце бешено колотилось. Существовала вполне реальная возможность, что парковщик был ранен, но вместо того, чтобы переживать или беспокоиться о человеке, Пол надеялся, что это правда. Такая жестокость была не в его характере, но он был напуган и несколько минут стоял, прислонившись спиной к закрытой двери, ожидая, что в любой момент раздастся стук, когда парковщик выследит его.

Но стука не было, и постепенно он успокоился, достаточно расслабившись, чтобы отойти от двери и заглянуть между занавесками, закрывавшими его окно. Отсюда ему не было видно ни улицы, ни подъездной дорожки, зато был виден двор жилого комплекса, и он был пуст. Пройдя в спальню, он выглянул в окно, выходившее на парковку и навесы для автомобилей, и тоже никого не увидел.

Он был в безопасности.

Он позвонил Барри, но его друг не отвечал ни на домашний телефон, ни на мобильный, и хотя Пол оставил сообщения на обоих, Барри не перезвонил.