Они уселись рядом с раненными товарищами, закурили; помолчали, наслаждаясь легким ветерком и установившейся тишиной…

Минут через двадцать с той стороны, куда предстояло ехать, показался армейский "уазик", оставляющий за кормой клубы белесой пыли.

– Тормозим! – подхватывая автомат, обрадовался Артур.

Завидев преградивших дорогу троих вооруженных мужчин в пятнистой форме и с оружием в руках, водитель принял вправо и безропотно остановился. Держа автомат наготове, капитан Дорохов подошел к машине, осторожно заглянул в салон…

Трое мужчин и одна женщина. Все чеченцы. Возраст от тридцати пяти до пятидесяти. На первый взгляд – обычные сельчане, мирные жители…

– В село возвращаемся. Из района, – словно предвидя первый вопрос, пояснил водитель. Речь была почти без акцента.

– Нам нужно отвезти двоих раненных в госпиталь, – сразу перешел к делу Артур.

– Не-е, командир, извини – не можем. Опаздываем! Дела у нас в селе…

– Это займет не более часа. Тридцать километров туда, тридцать обратно. Сохранность автомобиля гарантирую.

Водитель обернулся к соплеменникам, и что-то недовольно сказал по-чеченски. В ответ послышались громкие возмущенные возгласы…

– Ну, хорошо, тогда можешь вести машину сам. Согласен?

И опять в ответ чеченцы дружным хором отказались помочь.

– А ну вылезай из машины! – не собираясь заниматься долгими уговорами, резко рванул дверцу офицер. – Никак не понимают по-человечески!…

Он отвлекся на покидавшего салон водилу; один из его бойцов – ефрейтор, контролировал правый борт УАЗа. Другой, вероятно, замешкался или не разглядел из-за крепкой фигуры командира, как сидящий слева на заднем сиденье чеченец поднял лежащий под ногами укороченный "калаш"…

Сзади прогремело подряд три выстрела. Именно они спасли от гибели Дорохова – автомат чеченца ойкнул один раз, и пуля прошла рядом с головой – окатила упругой волной левую щеку.

Капитан шарахнулся в сторону, одновременно оглядываясь: кто стрелял? На обочине, опираясь на локоть и держа в другой руке пистолет, пытался встать Оська. Тут же ефрейтор полоснул по правому борту. Чеченский водитель резво сунулся обратно в салон, да осел, выгнув спину – сам Артур, упав на колено, нажал на спусковой крючок автомата. Кажется, успел в этой секундной перепалке пальнуть и второй боец…

Вскинув левую ладонь, командир группы приказал прекратить стрельбу. Подойдя к машине, заглянул внутрь сквозь зиявшие в стекле дыры. Открыв левую заднюю дверцу, вырвал из рук мертвого мужчины оружие.

И зло процедил:

– Мля! Только один автомат… на четыре трупа. Теперь вони от наших штабных не оберешься.

– Три, товарищ капитан, – поправил ефрейтор, осматривавший салон с другой стороны. – Только три трупа, а женщина дышит. Ранена…

– Так, все, парни – за работу! – скомандовал Дорохов. – Этих, что отправились к Аллаху – на обочину. Осишвили, Степанова и чеченку повезу в госпиталь сам, а вы останетесь здесь до моего возвращения или подхода наших.

Они быстро перетащили на край дороги окровавленные тела; усадили рядом с женщиной Степанова. Слегка пришедший в себя старлей доковылял до "уазика" сам и устроился справа от водительского места.

– И вот что, – тихо сказал Артур, прежде чем повернуть ключ в замке зажигания. – Если кто спросит – по машине вы не стреляли. Стрелял только я. Понятно?

– Понятно, – закивали бойцы.

– Но я думаю, до подобных вопросов дело не дойдет. Все, ждите…

Заскрежетал стартер, двигатель исправно заурчал.