Чтобы отвлечься, Людмила стала наблюдать за собственной тенью, которая в свете фонарей меняла свои очертания. По мере того, как девушка удалялась от фонаря, тень становилась просто исполинских размеров, а потом постепенно растворялась, делалась прозрачной. Следующий фонарь возвращал ей жизнь, тень выскакивала из-под ног черным пятном, снова проживала свой короткий век и опять таяла в свете. Мила вспомнила, как в детстве любила таким образом ходить по дороге. Встречаемая и провожаемая фонарями, она чувствовала себя значительным и взрослым человеком, ведь маленькая девочка, как ей думалось, не могла иметь такую длинную тень. Звук быстро приближающихся шагов вернул ее к реальности — кто-то настойчиво шел за ней. Девушка пошла быстрее, но шаги сзади не отставали. Ее сердце забилось где-то в ушах, заглушая стук каблуков. Она сжала кулаки так, что ногти впились ей в ладони, и резко развернулась. Мужчина в дутой спортивной куртке прошел мимо, даже не взглянув в ее сторону.

«Лечиться тебе надо, Милка», — подумала она, с досадой тряхнув головой.

Кошмар начался позже, когда она прошла уже больше половины пути и шла по мощенному плиткой широкому тротуару, который проходил между деревьев и выходил к ее дому. Она почувствовала, как некая тень отделилась от деревьев и пошла за ней следом. Девушка не успела даже обернуться, кто-то со страшной силой ударил ее по голове. Тупая боль сковала ее сознание, в глазах у Милы потемнело, и она упала на плитку тротуара. Чернота. Людмила так и осталась лежать на холодном тротуаре.

Глава 36

— Убийство! Убили! — кричала женщина, жившая в доме Людмилы. Она после вечерней прогулки с собакой возвращалась домой, когда ее взгляду предстала ужасная картина: безжизненное распростертое тело женщины вроде бы из ее дома. Женщине показалось, что она увидела и бурую кровь (а может, алую?) на тротуаре, но этого она уже точно сказать не смогла бы, потому что было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Как будто сквозь туман она услышала свой собственный душераздирающий крик. Она даже не поняла сначала, кто так вопит. Только через мгновение она осознала, что это кричит она сама. Собака натянула поводок, стремясь приблизиться к лежавшей на тротуаре женщине, но ее хозяйка сделать это ей не позволила, с усилием рванув поводок на себя. Ее голос пронесся эхом по пустому двору и вернулся обратно.

На ее вопль откликнулась бойкая старушенция Виолетта Сергеевна. Услышав крик, она поспешила к месту событий.

В век равнодушных и напуганных людей, прячущихся в своих квартирах за двойными дверьми, такая женщина была просто находкой. К тому же она была подкована в уголовных делах, ведь недаром Виолетта смотрела по телевизору все сериалы про полицейских и следователей. Она отлично знала, что если пульс прощупывается, надо звонить в «Скорую», а если нет, то «Скорая» уже не нужна. Тем не менее на всякий случай Виолетта Сергеевна вызвала и «Скорую помощь», и полицию.

До приезда полиции Виолетта Сергеевна никому не позволяла подойти к месту трагедии, строго говоря:

— Все следы преступления затопчете.

В ней явно дремала мисс Марпл.

Оперативно-следственная группа приехала в составе эксперта-криминалиста Ковригина и оперов Киселева и Крапивина. Их начальник Холмогоров прибыл чуть позже. Следователь Петров приехал, когда группа уже собиралась уезжать.