Ветров, раскатистые гулы.

         Все где-то это видел взор.

         Все тот же топчет дед сутулый

         Рассыпчатый цветов ковер.

         Проходит дед стопою лютой.

         Пройди – но цвет полей не тронь…

         Идет: на плуг ложится круто

         Шершавая его ладонь.

         Необозримых пашней пахарь —

         Над зацветающей весной…

         Круговоротов грозных знахарь,

         Яви же жирный перегной.

         Для прозябанья мыслям-зернам!

         Воскинь секущим острием

         Над луговым, корнистым дерном

         Хаоса – мрачный чернозем!

         Косматые склонил седины.

         Прости же, непопранный луг!

         Взрезает мягко дерновины

         Лениво лязгающий плуг.

         Онучею истопчет хворост

         И гребни острые кремней.

         Над бархатами свежих борозд

         Да всходит свежесть зеленей.

         Так лет мимотекущих бремя

         Несем безропотные мы,

         Когда железным зубом время

         Нам взрежет бархат вечной тьмы.

         Ты скажешь – день; и день обманет.

         Он – вот: но голову закинь —

         Гляди: и в хмурый сумрак канет

         Его сапфировая синь.

    1907

    Петровское

Посвящения

Сергею Соловьеву

         Соединил нас рок недаром,

         Нас общий враг губил… И нет —

         Вверяя заревым пожарам

         Мы души юные, поэт,

         В отдохновительном Петровском,

         И после – улицам московским

         Не доверяя в ноябре,

         Томились в снежном серебре:

         Томились, но не умирали…

         Мы ждали…

         И в иные дали

         Манила юная весна,

         И ваши юные печали

         Смывала снежная волна.