Девушка улыбнулась.

"Это сильно подорвет его репутацию в клубах",— насмешливо констатировала она.

"Это не повод для шуток,— отрезала леди Беррингтон.— Ради Бога, поднимись наверх и переоденься в синее дорожное платье, которое приготовила для тебя Роза. Не знаю почему, но в черном ты похожа на гурию. Возможно, дело в твоих волосах".

"Я же говорила, что мне надо осветлить их",— напомнила Мерайза.

"Уходи! — рассердилась леди Беррингтон.— Ты выводишь меня из себя. От всех этих переживаний у меня на лбу прибавилось множество морщин".

Мерайза отправилась в одну из спален на третьем этаже и переоделась в синее платье. На кровати была приготовлена накидка в тон платью. Туалет дополняла крохотная шляпка. Девушка собрала волосы в пучок на затылке и накрыла его плотной вуалью. Она была вынуждена признать, что ее облик никак не соответствует облику "обычной гувернантки", как выразилась леди Беррингтон!

Когда она вернулась в комнату тетки, та окинула ее пристальным взглядом.

"Могу сказать только одно,— наконец проговорила она,—тебе крупно повезло, что в Воксе нет хозяйки. Никакая разумная женщина не согласилась бы нанять тебя в гувернантки к своему ребенку".

"Возможно, герцог не обратит на меня внимания",— предположила Мерайза.

"Как ты могла только подумать, что он способен заметить тебя! — фыркнула леди Беррингтон.— Это абсолютно невозможно! В настоящий момент он занят леди Уонтадж, хотя мне трудно понять, что он нашел в этой пустышке, которая только и делает, что хихикает в кулачок".

Мода на "профессиональных красавиц" была введена госпожой Лили Лангтри в семидесятых годах. Она позировала для фотографий, которые потом с радостью расхватывала восхищенная публика. Ее примеру последовали леди Рэндольф Черчилль, леди Дадли, леди Элен Винсент и госпожа Корнуоллис-Уэст.

Общественность, шокированная тем, что "дамы" позволяют себе подобные причуды, сочла столь широкую популярность непристойной. Это все результат влияния принца Уэльского, говорили вокруг, и ведет к подрывам устоев общества.

"Мне никогда не нравилась Хетти Уонтадж",— с неприязнью добавила леди Беррингтон.

Мерайза догадалась, что отношения этих двух женщин всегда были построены на соперничестве и вражде.

"Ну, если сердце герцога уже занято,— беззаботно заключила девушка,— мне нечего опасаться, что он обратит на меня внимание".

Леди Беррингтон расхохоталась.

"Неужели ты можешь предположить, что Валериус унизится до того, чтобы удостоить взглядом простую гувернантку? — изумилась она.— Если в твои планы входит захватить самого богатого, самого престижного и неуловимого холостяка, то тебя ждет разочарование". Естественно, у меня нет ни малейшего желания "захватывать", как вы выразились, герцога,— возразила Мерайза.— Я же уже сказала вам, тетя Китти, хотя вы и не верите мне, что меня не интересуют мужчины. Я испытываю к ним отвращение и не собираюсь выходить замуж".

"Когда ты полюбишь, ты будешь думать по-другому,— усмехнулась Китти Беррингтон.— Хотя у меня возникают сомнения, что найдется такой глупец, который влюбится в девушку со столь радикальными взглядами".

"Тогда я в полной безопасности,— улыбнулась Мерайза.— Уверяю вас, любовь и все, что с ней связано, не входит в мои планы. Если у меня и есть сердце — в чем я очень сомневаюсь,— оно превратилось в лед. Только раскаленной лаве, а не простому смертному, под силу растопить его".

"Как я вижу, ты совсем не похожа на свою мать",— заметила леди Беррингтон.

"Что касается моего отношения к мужчинам, то нет",— согласилась девушка.