Толпа восторженно взревела, горожане заулюлюкали:

— Так этому аспиду и надо! — выкрикнула одна из женщин.

— Всех душегубов повесить! — требовали хлыновцы.

Михаил не стал смотреть, как будут казнить остальных — уж больно зрелище тягостное. Он пробился через гудящую толпу и пошёл к дому.

Юная душа купца протестовала против только что увиденного. «Зачем собрались сюда зеваки? Что занятного в зрелище казни? Или нервы себе пощекотать захотелось?» Не понимал он сейчас этих людей.

Зашёл в лавку. Лиза сидела в одиночестве. Понятно — весь народ на площади, тут не до покупок.

— Чем занимаешься?

— Книгу читаю — «Житие святых». Мишка удивился. Про книги он слышал, даже видел в церкви — Библию. Но чтобы вот так читали?

— Интересно?

— Очень!

— А взяла где?

— На Слободском спуске лавка есть, где пергаментом, бумагой и чернилами торгуют. Так там и книги есть. Вот — на жалованье купила.

— Не жалко на книги деньги тратить? Другие девушки в твоём возрасте одежду покупают, платки да украшения.

— То они. Они свободные, а я — холопка невольная, — вздохнула Лиза. — Ты ведь меня купил — забыл?

Не забыл Мишка, но ему как-то и в голову не приходило, что девушка тяготится своим положением. Крыша над головой есть, одета и обута, сыта — ест то же самое, что и он с дедом и бабкой… Чего же ещё желать?

— Коли так свободы желаешь, то я тебя отпускаю. Хочешь — вольную напишу, всё честь по чести.

— Правда?!

— Разве я тебя обманывал когда?

Лиза вскочила, захлопала в ладоши. Такой весёлой и радостной он её ещё не видел.

Михаил взял лист бумаги и написал «вольную». Мелким песком чернила присыпал, сдул, помахал бумагой в воздухе.

— Держи!

— Ой, спасибо! — запунцовела Лиза.

— И куда ты теперь пойдёшь? Ты же вольная отныне.

— А разве нельзя дальше жить и работать у тебя? Мне ведь некуда идти.

— Да, женщине или девушке без семьи, без мужчины тяжело — не прожить. Оставайся! Чего тогда вольную просила, когда не изменилось ничего?

— Душа свободы просила. Одно дело — знать, что можешь идти куда хочешь, и совсем другое — невольницей жить.

Мишка в затылке поскрёб:

— Верно.

— Вот что, хозяин! Товары кончаются, новые надобны.

— Гляди-ка, не успела свободу получить, как уже требовать научилась. Говорил мне дед: «Дашь бабе послабление — командовать начнёт».

— Да у меня так — вырвалось. Сам на полки погляди.

Михаил обвёл глазами лавку. И в самом деле — скудновато. Трофеи-то из Сарая есть, но деньги крутиться должны. Если в сундуке лежать будут — всё равно закончатся, рано или поздно. В Нижний бы поехать, да через седмицу вече — Костя просил быть.

Решил Мишка оставшиеся дни до вече с толком потратить — товар для продажи в Нижнем закупить. В прошлом разе хорошо разобрали игрушки из Дымковской слободы — глиняные, расписные: свистульки, коней да барынь. А после вече — сразу в плавание, похоже — в последний раз перед зимой. Через месяц-полтора снег ляжет, а недели через две и реки льдом скуёт. Тогда до весны ждать придётся.

Всю неделю он закупал товары — не поленился, проехал с нанятой подводой по деревням, скупил меха.