– Как же вы его понимали?

– Записали, потом перевели.

– Можно было воспользоваться синхронным переводчиком.

– С латыни и на латынь?! Да они рецепт не переведут толком!

– Это верно, – согласился Другич, хотя не понимал, зачем переводить рецепты. – А о чем говорил Спиноза? Спрашиваю из любопытства, к моему делу это вряд ли относится.

– Всеми силами на это надеюсь, – кивнул Эйтвед. Подумав, он отчетливо проговорил: – У меня нет стопроцентной уверенности в том, что со мной разговаривал именно он.

Другич сделал наивные глаза:

– А кто же?

– За разъяснением механизма этого явления вам следует обратиться к другому специалисту.

– К психиатру?

Эйтвед строго взглянул на собеседника.

– Я этого не говорил.

– Безусловно. Но что же говорил тот, кто выдавал себя за Спинозу?

– Я спросил его, нашел ли он того бога, существование которого он доказал. Он сказал, что да, нашел, но мы, то есть я и мои современники, называем его не Бог, а как-то иначе. Он употребил греческое слово «нус», то есть «разум». Как я потом понял, он имел в виду внеземной разум. Путь к нему укажут пять карт таро: Мудрец, Башня, Колесо Фортуны и… знаете, я уже запамятовал… кажется, Повешенный и сколько-то Динариев. Затем я задал вопрос о внеземных цивилизациях. Он снова назвал те же пять карт. Следовательно, и в первом случае речь шла не о Боге в его традиционном понимании, а о внеземном разуме. Как же нам поступить, спросил я. И он в третий раз ответил: «Ищите пять карт таро».

– Спиноза не пояснил, как следует расположить эти карты? В линию, по кругу или каким-то иным способом?

– Нет. Он их назвал, и всё.

Другич сделал очевидное умозаключение, которым он мог бы и не делиться с собеседником.

– Изида знала ваши вопросы заранее. Вам не кажется, что она сообщила их Борисову, и тот подговорил ее разыграть перед вами представление.

Собеседник же хранил верность спонсорам:

– Я не хочу думать о ней так плохо. Кроме того, Борисов заставил бы Спинозу говорить о нейросетях и роботах. Нет, кто бы ни говорил устами Изиды, он явно хотел указать на какие-то события, которые либо уже произошли, либо произойдут в будущем. Иными словами, это не было похоже на розыгрыш.

– Вы спрашивали Спинозу об инопланетянах. С какой стати Борисову отвечать вам роботами?

– Знаете, – Эйтвед прищурился на один глаз, – ваша манера подцеплять ногтем одно слово и вытаскивать за него целый рассказ меня настораживает и, признаюсь вам, немного пугает. Я бы примирился с этим, если бы вы были репортером, но вы детектив, и я… и я даже не знаю, что сказать…

Перестав щуриться, Эйтвед похлопывал глазами.

Следующей на повестке дня стояла Гретта. Поэтому, вместо того чтобы успокоить профессора, Другич вцепился:

– Вы часто общаетесь с репортерами?

– Ну, знаете ли! Часто или нет, это уж точно не имеет никакого отношения к вашему расследованию!

– Как знать… – Пожав плечами, Другич протянул профессору снимок Гретты. – Эта женщина вам знакома?

– Да, это Гретта Вайнберг, репортер из «Вестника миров». Почему у вас ее снимок?

– Переверните его. Что вы там видите?

Эйтвед посмотрел на оборотную сторону фотографии.

– Какой-то номер…

– Это номер редакции «Вестника миров». Позвоните туда и спросите, на какой адрес послать цветы по случаю пятидесятилетия их сотрудницы, госпожи Вайнберг.