Впрочем, Пастуху, Доку и Мухе было совершенно не до исторических экскурсов и размышлений об архитектурных красотах.

Их мысли были сосредоточены на другом, и это не позволяло им благодушно любоваться окружающей действительностью. Хотя, надо сказать, жизнь в нидерландской столице оказалась настолько яркой, что все запоминалось само, и проигнорировать эту самую окружающую действительность было совершенно невозможно. Так что от города у ребят навсегда остались пусть смутные и отрывочные, но абсолютно конкретные впечатления: обилие туристов и исключительно, как говорится на современном жаргоне, отвязанная, без комплексов, молодежь со всего мира. Обязательные клумбы с тюльпанами. Обилие велосипедистов.

Писсуары, торчащие прямо из стены посреди улицы, и почтенные голландцы, писающие в них без тени смущения, тем самым невольно оказываясь похожими на родных московских алкашей, которых этот процесс тоже нисколько не смущает. В одном кафе, куда ребята зашли перекусить, им вместо меню подали список сортов марихуаны… Одним словом, Голландия, раньше других стран вставшая на тлетворный путь буржуазного развития, радостно и беззаботно загнивала, издавая сладковатый запах «травки» и не менее сладкий аромат герани, цветущей практически на каждом окне. Ну и, безусловно, знаменитый квартал «красный фонарей», где ребята остановились в небольшой гостинице в целях соблюдения конспирации. Появление трех мужчин неопределенной национальности и смутным родом занятий там не вызвало ни у кого никакого подозрения. В этом месте появлялись разные люди… На Амстердам опускались сумерки. Над черепичными крышами зажигалась яркая неоновая реклама, каким‑то образом умудрявшаяся гармонировать со средневековой архитектурой города. Тысячи туристов выплеснулись на узкие улочки в поисках очередных развлечений. Пастух, Муха и Док не спеша брели по набережной одного из многочисленных каналов. Тихо шелестела листва столетних лип. Где‑то играла музыка. Но все эти прелести проходили мимо них.

Поначалу, после успешной операции в водах Сицилии и освобождения семьи Пастуха, все дальнейшие действия казались им простыми и предельно ясными. Они прибывают в Амстердам. Срывают операцию Бюро стратегического анализа и планирования Объединенного военного командования НАТО и спокойно возвращаются домой. На деле же все оказалось несколько сложнее.

Что они знали? Что в многомиллионном международном мегаполисе должно произойти некое событие, о месте и времени которого имеется довольно приблизительная информация. Единственное, что им было известно более или менее определено, – так это то, как ожидаемое событие должно осуществиться технически:

Интерпол собирается накрыть контейнер, пришедший из России в морской порт Амстердама для погрузки и дальнейшей транспортировки морем. Но Амстердам крупнейший в мире порт! Поди найди среди десятков километров причалов и сотен судов один контейнер. Да тут в сутки проходят тысячи таких, как он! Было от чего задуматься.

– Давайте‑ка порассуждаем, – предложил Док, раскуривая замечательную голландскую сигару, купленную только что на углу.

– Давай, – без энтузиазма согласился Пастух.

– Что мы имеем? Тот человек во Флоренции сообщил через тебя, что операция приурочена к визиту с Востока. Китайский премьер прибывает в Москву послезавтра, если, конечно, газеты не врут.

– Эх, мало двух дней, – вздохнул Муха.

– Ошибаешься, Олежек, нет у нас двух дней. Ведь цель операции – сорвать визит, а значит, нужно время для того, чтобы раздуть скандал. Газеты там, телевидение. Ну и, кроме того, все‑таки необходимо дать китайцам время на размышления и переваривание информации. Так что еще больше суток долой. – Док сделал живописный жест рукой, как бы показывая, куда именно долой.