|
Хотя у них во всей этой истории совсем никакого интереса и пострадали они больше всех. Публичный скандал не разгорелся только потому, что все оказались в дерьме и никто не хотел этого признавать. И теперь Глоттер был кровно заинтересован в удачном исходе операции, потому что речь шла уже не столько об операции «Имитатор», сколько о шатком служебном положении самого майора. Головомойки, правда, ему все равно не избежать, но победителей, как говорится, не судят.
– Вот он! – воскликнул майор, указывая на черный «мерседес», подкативший к причалу. – Внимание! Клиент прибыл. Ждать моей команды… – сообщил в портативную радиостанцию инспектор Хавелаар и добавил, обращаясь к Глоттеру: – У них в России «мерседес» что – народный автомобиль? – Почти. По крайней мере, у определенного числа людей. Они там бешеные деньги крутят. – Послушайте, Глоттер, а какого черта, я не пойму, НАТО вдруг так заинтересовалось этой историей? – Помогаем бороться с наркотиками, так сказать, сотрудничество в связи с окончанием «холодной войны». Надо же нам чем‑то заниматься… – усмехнулся майор. Тем временем операция продолжалась. Радиостанция в руках инспектора зашипела и произнесла: – "Груз на подходе…" На причал вырулил очередной погрузчик с контейнером. Дверца «мерседеса» распахнулась, и на бетонное покрытие вылез сам Крымов. Андрей Сергеевич, как всегда, был одет без претензий, но элегантно. Шок от ограбления в Москве уже прошел, и Крымов, на время спрятав поглубже мечту стереть Пастуха с лица земли, приобрел свой обычный уверенный вид. Всему свое время. Сейчас было время заканчивать дела. Закурив сигарету, Крымов встал рядом со своей машиной, наблюдая, как погрузчик поставил контейнер на причал и укатил прочь. К контейнеру тут же подскочили докеры. В этот момент с двух сторон причала пафосно взвыли сирены и несколько полицейских машин на скорости рванулись к судну. – Ну наконец‑то, мать вашу, – проворчал Крымов и кинул сигарету себе под ноги. Взвизгнули тормоза, и несколько машин с яркими маяками на крыше замерли, блокировав «мерседес». Андрей Сергеевич, впрочем, и не пытался сопротивляться, молча ожидая окончания спектакля. Из одной машины выскочил инспектор Хавелаар, направился прямо к Крымову, которому уже успели нацепить наручники. – Господин Крымов? – спросил инспектор. – Да, это я. – Вы арестованы по обвинению в контрабанде наркотиков. – Не понимаю, о чем это вы, – спокойно отвечал Андрей Сергеевич. Со стороны казалось, что два актера старательно произносят реплики из смертельно надоевшей всем пьесы. – Вскрыть контейнер! – приказал Хавелаар. – Я протестую, – как‑то монотонно попросил Крымов. Ему ужасно хотелось поскорее покинуть этот причал и отправиться в тюрьму. Но он должен был отыграть свою роль до конца. – Вы за это ответите, – добавил он для убедительности. Двое полицейских ловко вскрыли контейнер. Железные дверцы заскрипели, и всеобщему взору открылись сетчатые мешки с картошкой. – Это еще что за колхоз?! – первым изумился Крымов. – Сейчас мы узнаем, – сурово ответил ничего не подозревающий инспектор. Он видел, как прятали наркотики и не в таких местах. – Брезент, быстро! Крымов с искренним удивлением смотрел, как полицейские расстелили на причал брезент и принялись опорожнять мешки. Потом на его лице отразилась какая‑то мысль, только что пришедшая в голову, и Андрей Сергеевич невесело, но искренне рассмеялся. – Что вы смеетесь? – спокойно спросил инспектор. |
