Изменить размер шрифта - +
Археологи разом к нему обернулись.

–Кенхэ? – удивлённо спросила Таис.

–В истории Земли известно шесть массовых вымираний, – спокойно ответил завр. – Мы появились, развились, едва не погибли и чудом спаслись во время последнего, шестого. Спустя еще семьдесят миллионов лет возникли люди. Но что было раньше, до нас? Ведь история любой известной цивилизации, и на Земле, и на других планетах, длится не дольше ста тысяч лет. По сравнению с миллиардолетиями развития жизни – этот срок попросту смешон. Нелепо считать, будто мы были первым разумным видом Земли. Напоминаю, что до контакта с нами, люди также считали себя первыми и единственными землянами...

–Но язык легенды – наш, – возразила Таис.

Ящер усмехнулся, оскалив клыки.

–А разве в первом поколении не могло быть археологов? Разве не могли они, подобно нам, найти артефакт предтеч и перевести легенду о Граа на наш язык, как мы сейчас переводим наши легенды на человеческий?

Маленькая Ариадна смотрела на отца с явным интересом.

–Пап, а почему ты считаешь, что эту легенду придумали не мы? – спросила она.

Кенхэ покачал громадной головой.

–Она слишком чужда нашему мышлению. Помнишь, как все удивились, когда мы впервые встретили людей и узнали о понятии ноосферы? До контакта никому на Джунге не являлась мысль построить научную теорию о совокупном воздействии миллиардов разумов на материю. А ведь идея лежала на поверхности. Стихийно возникающий время от времени интеллект в глобальных компьютерных сетях буквально размахивал теорией ноосферы перед нашими глазами, однако лишь после знакомства с людьми эта концепция получила на Джунге признание и популярность.

–Согласно теории Бергампфа, позитивной или негативной ноо-полярностью обладает любая информация, – заметил Тек'кен. – По его гипотезе, мозг в информационном поле подобен ядру атома, и точно так же как атомы, воздействуя друг на друга, образуют материю – миллиарды разумов формируют «информатерию», то есть ноосферу. Бергампф убежден, что построенная им единая теория информации не менее важна, чем единая теория поля Зуун'драка, и сейчас пытается увязать эти теории вместе.

Кенхэ презрительно фыркнул.

–Чушь! Я скорее поверю в Граа, чем в псевдонаучный бред Бергампфа!

–Но его гипотезы очень привлекательны, – возразила Таис. – Только представь: любая обитаемая планета, по мнению Бергампфа, является огромной молекулой информатерии, а генерируемые планетами ноосферы – как химические связи – формируют различные виды «информационного вещества».

–Это вещество не является материей, поэтому пространства для него не существует, – в спор вступил молодой Риф. – Две планеты, расположенные в разных концах Вселенной, в «информатерии» могут быть связаны как соседние молекулы...

–Действительно, ведь необитаемые миры в этом не участвуют.

–Тогда галактики, возможно – элементы «кристаллической решетки»!

–Нет, галактики – это полимеры, а мы с вами живем внутри вселенского каучукового инфодерева Йигдрасил...

Археологи погрузились в оживленный спор. Норд решил, что сейчас самый удачный момент тихонько улизнуть к порталу, но ему помешала Ариадна. Усевшись на песок рядом с человеком, детеныш с любопытством уставился ему в лицо.

–Как тебе история Граа?

–Я ее слышал, – мрачно ответил Норд. – У людей есть похожие легенды.

–Но Граа не легенда! – возмутилась Ариадна. – У нас, на Джунге, с ним был связан целый эпос, задолго до контакта с людьми!

–И поэтому я должен в него верить? – с усмешкой спросил Норд.

Быстрый переход