Хомякова: «Благочестивому Меценату». Это стихотворение обращено к какому-то мудрому другу, который с прибрежья царственной Невы кротко обращает очи на темные главы г. Хомякова и его друзей. Этот друг испил до дна кубок ленивой роскоши, но подчас поощряет их на подвиг речами небрюзгливой ласки. За круговой чашей он хвалит их строгий пост и простой быт плебейской веры. За эти качества г. Хомяков просит его принять привет от темной черни людей им взысканных, и приношения скромной дани благодарственных речей их. В заключение поэт желает, чтобы крылья бури не смущали лазури безоблачных высот Мецената, чтобы мысль не тяготила его главы железною рукою и чтобы вечно цвел весною румяный пух ланит его.
Счастлив будет тот, кто поймет, что означает это стихотворение, так явно презирающее здравый смысл и всякую толковость в выражении мысли. Признаемся, мы не добились такого счастия: мы не могли понять, как это пух может цвести, мысль – тяготить главу железною рукою, крылья – смущать высоту и лазурь, и т. п. [4 - Для убеждения читателей, что эти выражения нами не выдуманы, представляем в подлиннике вторую половину стихотворения г. Хомякова.Прими ж привет от черни темнойТобою взысканных людей,И приношенья дани скромной —Их благодарственных речей,Прими мольбу! Твоей лазури.Твоих безоблачных высот,Да не смущают крылья буриИ мрак житейских непогод.Да мысль железною рукоюТвоей главы не тяготит,И вечно да цветет весною,Румяный пух твоих ланит.Вы видите, что пух действительно цветет, мысль действительно тяготит рукою, и пр. Вероятно, г. Хомяков полагает даже, что все это – поэтические образы.] Мы даже подумали было, что эти стихи – пародия; но на что же пародия? Разве на знаменитого автора «Юродивого мальчика, взыгравшего в садах Трегуляя»[14 - Речь идет о графомане А. Е. Анаевском и его безграмотном произведении «Юродивый мальчик в железном клобуке». (СПб., 1844).].
Но, несомненно, молодой редакции принадлежат стихотворения и повести гг. Колошина и Алмазова. Впрочем, прежде чем мы коснемся практики этих господ, мы должны познакомиться с новым выражением их теории – в статьях критического содержания. Таких статей в «Утре» три: о поэзии Пушкина, о литературе 1858 года, о Щедрине. К ним можно прибавить предисловие, о котором мы уже упоминали, и размышления г. Колошина «По поводу (!) американской женщины», очень похожие на предисловие по своему удивительному тону и по непримиримой вражде к Североамериканским Штатам. В этой вражде сходятся, так сказать, начало и конец «Утра», потому что по поводу американской женщины г. К – н рассуждает в самом конце сборника. Таким образом, на первых страницах в предисловии говорится, что Американские Штаты – ряд лавок и складочных мест, ватага искателей приключений, не более, – и заповедуется следующее: «Не смотрите на Америку, или смотрите, да смотрите трезво и – содрогайтесь пред поучительным образчиком» (стр. 12). В последней же статье книжки выставляются с особенной любовью «нелепые стороны американского миросозерцания относительно женщины» и «вопиющий абсурд блумеризма»;[15 - С. П. Колошин в своей статье выступил против женской эмансипации и, в частности, ее сторонницы – американской писательницы Амелии Блумер.] заключительные слова сборника те, что «рассказы об Америке не раз приводили нам на память меткое слово о Новом Свете одного известного русского публициста, двадцать лет тому назад сказанное: «Яровой пшеницы между государствами, видно, не бывает»«(стр. 434 и последняя, последние строчки).
Таким образом, альфа и омега «Утра» – ненависть к Америке и ео ipso [5 - Тем самым (лат.). – Ред.] (как выражаются сотрудники того же «Утра») – любовь к родине, то есть к Москве. |