Динка усмехнулась.
– Щедро!
– И прощаю долг! – бросился вдогонку за ее амбициями Петруша. Я из последних сил трясла Костика, которому уже не терпелось внести свою скромную лепту в диалог.
– Ну… даже не знаю, – протянула Динка. – Конечно, заманчиво, но…
– Я без тебя пропаду. Эти безмозглые бухгалтеры совершенно не умеют работать. Ну что, по рукам?
– Нет, не по рукам, – выдохнула Динка.
– Нет?! – ахнул Петруша.
– Еще ты мне дашь пять штук за то, чтобы я не только вернулась, но и решила все твои проблемы. Решила так, что твоя достопочтенная… персона (Динка явно хотела сказать «задница») оказалась безгрешной, как новорожденный младенец.
– Согласен! – радостно воскликнул Петруша.
– До завтра, Петр Исмаилович. Я буду у вас в кабинете с докладом как всегда, в десять, – ласково и почтительно промурлыкала Динка. – Только потом я пару дней буду отъезжать, чтобы закончить свои дела в представительстве. Вы же понимаете, как это сложно, передать бухгалтерию такого большого представительства.
– Конечно-конечно, – залебезил Петруша, и они, наконец, расстались, полностью довольные друг другом.
А дальше… Дальше была сказка. Динуля вернулась на свою работу, заняв снова свой красивый прохладный кабинет, а через несколько дней пришла домой с заговорщицким видом.
– Пообещай, что сделаешь то, о чем я тебя попрошу! – с самым серьезным видом попросила она меня.
– Ну а когда я не делала то, о чем ты просила? – ответила я вопросом на вопрос.
Мне казалось, что после этого телефонного марафона я уже полностью подчинилась Динкиной воле. Кстати, мы так и держали пока дома мини-АТС. На всякий случай. Вдруг кто-то позвонит, проверит. Но никто так и не позвонил. Видимо, Петруша действительно был доволен, что все вернулось на круги своя и налоговая отстала от него, ограничив свои аппетиты четырьмя тысячами. (О, Дина, я был уверен, что вы сможете, только вы на такое способны!) И нет больше риска остаться без своего весьма уютного кресла.
– Нет, ты пообещай, что сделаешь! – не отставала от меня подруга.
– Ну, обещаю, – обреченно кивнула я, гадая, в какие еще переделки она меня втравит.
– Тогда это тебе, – радостно хохотнула она и сунула мне в руки сложенный пополам лист бумаги. Я развернула его и на пол выпало несколько стодолларовых купюр.
– Что это? – не поняла я.
– Это? Деньги. А точнее, целевой взнос в дело устройства твоей личной жизни.
– За что?
– Как за что? – обиделась она. – Разве не ты тут торчала около телефона, преступно дезинформируя звонящих? Разве не благодаря тебе я снова подпираю стены своего кабинета?
– Ну…
– И не отвечай. Ты уже пообещала сделать то, что я скажу.
– Но что сделать-то?
– Ты поедешь отдыхать. Одна. Без сына. Куда-нибудь за границу, где тепло и есть море. И перетрахаешься там со всеми, с кем только пожелаешь.
– Я не хочу…
– Не спорь. Ну, не захочешь трахаться, просто полежишь в шезлонге и подумаешь, куда дальше плыть. Серьезно. Тебе необходимо отдохнуть.
– Но сын! Куда я дену сына? – начала было возражать я.
– Оставишь маме! – моментально отреагировала Динка.
Я вдруг подумала, а почему бы и нет? Почему бы мне действительно не поехать, скажем, в Египет, не полежать там на песочке? Если уж эта прекрасная жизнь делает мне такой подарок, то глупо было бы отказываться. |