- Какой у тебя интересный отец! - удивлённо шепнули мне девчонки. 

 

Да, это все говорят. Словно выточенный, прямой нос, полноватые, как у Пушкина, губы. Нижняя челюсть чуть-чуть выдается вперед. Лицо у него одухотворенное, но чувствуется душевная ранимость... быть может, слабость? Почему он столько лет терпит ложное мамино превосходство? Я бы на его месте... А он только и сделал, что разлюбил ее. 

 

...Завод оказался такой огромный, что мы ходили до самого перерыва и далеко не все осмотрели. Во многие корпуса даже не заглянули. 

 

Под конец мы еле тащились за папой. В глазах кружились, уплывали назад высокие, как храмы, голубые цеха. 

 

Да, они были голубые: стены выложены голубовато-серой плиткой, вверху сияют люминесцентные лампы... Какие-то ажурные металлические конструкции, сочленения металла, не похожие ни на что на земле, словно мы очутились в инопланетной цивилизации. Паутина проводов, головоломная путаница цилиндров, конусов, труб, спиралей, шаров... 

 

Может, оттого, что я не понимала, что к чему, но это шествие по заводу напомнило мне какой-то странный мультипликационный фильм художника, явно тяготеющего к абстракционизму. Но это была всего лишь высокая, неведомая, не познанная еще нами, вчерашними школьниками, техника. 

 

Странно пустыми были эти огромные, словно залы метро, цеха, совсем мало людей. Автоматы, полуавтоматы, поточные линии... Отец мельком бросал нам: "Установка для ультразвуковой промывки масок (масок?!) и экранов, карусельные машины, машины откачки электронно-лучевых трубок... Обработка токами сверхвысокой частоты, сверхвысокое давление, фотоэкспонирование... Станки с программным управлением и обратной связью..." 

 

Мы ничего не понимали и все медленнее тащились за отцом. 

 

Синеватые вспышки электрических разрядов действовали на нервы, но свежий запах озона (как после грозы) бодрил и успокаивал. В некоторых цехах преобладал запах смазочных масел и кислот. В одних цехах было тихо, только мерно гудели автоматы, в других - отовсюду несся такой грохот, что не расслышать слов. 

 

Отец подробно рассказал нам о заводе (как он любил его, как гордился!). Теперь и я не удержусь, чтоб не похвалиться: наш завод делал приборы и для космических кораблей! 

 

Приборы, изготовленные в этих голубых цехах, фиксировали вакуум Луны и испепеляющий зной Венеры. Начнется освоение Марса, и наши приборы будут доставлены на Марс. 

 

Приборы с маркой нашего завода можно встретить в обсерваториях, кораблях, самолетах, на пультах управлений мощных энергетических установок, в лабораториях научно-исследовательских институтов. 

 

На подступах к сборочному цеху мы шли каким-то бесконечно длинным коридором, и нас чуть не сбил электрокар, несшийся на полной скорости. Мы успели прижаться к стене, тележка пролетела мимо, но тут же резко затормозила, и с нее соскочила Зинка. Она была в брюках и драном полосатом свитере, который был для нее слишком велик, волосы, по обыкновению, разлохмачены, глаза зло блестели. 

 

- Кого я вижу! Ура! - завопила она в полном восторге.- Учились-учились целых десять лет и тоже пришли сюда? 

 

- Зина, сколько раз я просил тебя не носиться с такой скоростью,обратился к ней укоризненно отец. 

 

- Разве уж так скоро? - слукавила Зинка.