А тот вельможа, который стараниями Мастера получил трон сегуна, до конца дней не забыл услуги Дома Синанджу – слал в деревню рис, сушеную рыбу, оружие, алмазы и золото. За время своего правления он не раз еще обращался к Мухе – и прослыл сильнейшим из государей, правивших когда либо Японией.

Вот такую историю услышал некогда от Чиуна Римо. Когда ему пришло в голову прочесть в энциклопедии про славного владыку – покровителя Мухи, оказалось, что это был один из самых кровавых тиранов в японской истории. Для тех, кто регулярно пользовался услугами Дома Синанджу, это было обычным явлением.

Мораль же этой притчи была в том, что если не можешь убить птицу в гнезде – вымани ее на открытое место.

Римо вновь окинул взглядом руины здания.

– Взрывчатка в фундаменте, Чиун, это ясно.

Спрыгнув в яму, он поднял несколько бетонных осколков и растер в руке пыль.

– Похоже, что тот, кто выкурил парня из его логова, действовал прямо как Муха... только интересно, зачем им вообще понадобилось его убивать?

– Кто может понять мысли белых? – пожал плечами Чиун.

– Да, на сей раз понять трудно, – хмуро кивнул Римо.

Неизвестно почему, но он беспокоился. И беспокойство его усилилось, когда уже в Миннеаполисе он обнаружил, кто посоветовал Эрнесту Уолгрину скрыться в Солнечную долину. «Палдор» – агентство по обеспечению безопасности.

– Получается какая то чепуха, Чиун. Уолгрина убили именно те, кто посоветовал ему уехать туда – это ясно. Но чтобы это было охранное агентство, которое он сам нанял защищать его...

– Ты, как всегда, торопишься с выводами, – заметил Чиун. – Может, это самое охранное агентство хитростью заставили заманить в Солнечную долину этого, как его... Уолгрина. Разве иной конец был бы у истории с Мухой, если бы он не сам отвел сегуна на холм, а заставил бы кого нибудь еще привести его туда хитростью? Конец был бы тем же, и тем же – смысл всей истории. Сегун бы все равно умер.

– Похоже, ты прав, – признал Римо, рассматривая стриженные лужайки богатого пригорода Миннеаполиса, где раньше жил Уолгрин. – Но я тревожусь за президента, Чиун. Его они тоже думают заманить в яму? И кто вообще эти самые «они»? Смит больше ничего не говорил тебе тогда, в Лос Анджелесе?

– К чему запоминать слова лжеца?

Чиун сумрачно взглянул на Римо.

– Смитти не лжец. Что что, а уж этого о нем никак нельзя сказать, папочка.

– Не только лжец, но еще и лжец глупый – обещал, что я буду руководить делом, а потом перед лицом президента, вашего императора, сам нарушил свое обещание и унизил меня.

– Чиун, что он еще сказал? Вспомни! Есть какая то связь между смертью Уолгрина и предполагаемым покушением на жизнь президента?

– Эта связь совершенно очевидна, – ядовито улыбнулся Чиун. – У обоих есть одна общая черта, которая не может не бросаться в глаза.

– Какая же?

– Они оба белые.

– Благодарю за помощь!

Римо пытался заставить себя думать, в то время как взгляд его следовал за поворотом дороги, изящно огибавшей дом Уолгрина с обеих сторон, делая его прекрасным объектом для нападения. Мебель внутри, в комнатах была покрыта чехлами, на газоне уже четыре дня стояла табличка, возвещавшая о продаже. Еще совсем недавно этот дом видел жизнь, которая ему может только присниться, подумал Римо.

Он может потрогать руками в этом доме каждую вещь – но его собственным он никогда не будет. Он завидовал Уолгрину – вернее, тому, как он жил, пока жил, разумеется. Для самого Римо подобный конец исключен – но возможность пожить вот так хотя бы пару дней исключена тоже.

На противоположной стороне улицы в машине сидела женщина с ярко желтыми волосами.