|
Скука военного быта в мирное время решительно не устраивала Джона Стейпла! Он уступил уговорам матери и наконец-то ушел из армии. Поскольку его отец умер годом ранее, миссис Стейпл полагала, что сын сумеет себя занять, управляя поместьем. Джон Стейпл-старший был человеком вялым и бездеятельным, и несколько месяцев его сын действительно оказался очень занят. Затем пришло сообщение о побеге Бонапарта с Эльбы, за которым последовал новый короткий, но яркий период армейской службы Джона. Однако Бонапарт вот уже два года оставался узником на острове Святой Елены, и похоже, все считали, что Джону пора привыкнуть к гражданской жизни и остепениться. Он, и сам это чувствуя, пытался удовольствоваться тем, что имел. Но время от времени его охватывало необъяснимое беспокойство. Когда такое случалось, предсказать последующие действия капитана было уже невозможно. Впрочем, как однажды мрачно изрек его зять, можно было с высокой степенью уверенности утверждать, что все его поступки будут очень странными и, вполне вероятно, возмутительными. У лорда Лихфилда были все основания полагать, что как-то раз Джон целых две недели кочевал с цыганским табором. Он также до сих пор не забыл неожиданное появление капитана в его доме в Линкольншире, когда тот посреди ночи влез в открытое окно облаченный в странную и совершенно неприличную одежду.
– Бог ты мой, чем ты занимался? – воскликнул лорд при виде шурина. – Контрабандой! – весело улыбаясь, ответил Джон. – Я рад, что застал тебя дома. Мне нужна ванна и чистая одежда. Лорд Лихфилд был настолько шокирован происходящим, что целую минуту таращился на капитана, будучи не в силах сойти с места. Все, конечно, оказалось не так плохо, и вид Джона объяснялся несчастным случаем. – Но вот что я тебе скажу, Фанни! – жаловался впоследствии его светлость. – Если я отправлюсь кататься на яхте, неожиданно налетит шторм и мне придется спасаться вплавь, скажи, подберет ли меня судно контрабандистов? Конечно нет! Такое может случиться только с Джоном! Более того, никому, кроме Джона, не пришло бы в голову завершить это плавание вместе с головорезами, да еще и помочь им разгрузить их бочонки! А если бы такое со мной и произошло, то в живых меня точно не оставили бы. Меня просто стукнули бы по голове и выбросили за борт. – Я и представить себе не могу, как вышло, что его пощадили! – заявила Фанни. – О, как бы мне хотелось, чтобы он угомонился! – Это точно, – согласился милорд. – Хотя нельзя отрицать того, что он умеет отлично позаботиться о себе. – Но он оказался во власти целой команды контрабандистов! – Видимо, он им понравился. – Понравился? – А разве он может не понравиться? – совершенно резонно поинтересовался его светлость. – Джон весьма обаятельный парень, хотя я очень надеюсь, что он остепенится и прекратит выкидывать все эти коленца! – Мама права! – провозгласила Фанни. – Мы должны подыскать ему подходящую жену! Фанни с мамой принялись отыскивать кандидаток на эту роль и хитроумно знакомить их с Джоном. Судя по всему, они ему нравились. Причем все. Эта девушка такая милая и общительная! А вон та на редкость жизнерадостна. Еще одна была чрезвычайно хорошенькой. Но предложение он не сделал ни одной из них. Когда сестра осмелилась поинтересоваться, влюблялся ли Джон хоть раз, капитан совершенно серьезно ответил: да, он был по уши влюблен в жену смотрителя охотничьего домика, которая угощала его бренди и позволяла держать в клетке за дверью кухни хорьков. – Ты помнишь, как они раздражали маму? – спросил капитан. – Что, и это все? – не поверила собственным ушам сестра. – Нет, еще была девчонка в Лиссабоне, когда я только-только поступил в армию. |
