— За разочарованных отцов, — шепнула она, легко улыбнулась и встала перед ним на колени в облаке юбок. Однако вовсе не за тем, чтобы молить о прощении.

— Боже! — выдохнул Люсьен. — Ты не должна…

— Я не сделаю ничего, что сама не захочу.

— Правда? — Он сжал ее подбородок и приподнял лицо, чтобы рассмотреть получше. — Значит, ты хотела оказаться в моей постели?

Ианта заколебалась, прелестно покраснев. Однако не румянец привлек его внимание. Цвета танцевали на ее коже: желтовато-зеленая дымка вины и что-то… голубое. Такое яркое и пронзительное, точно летнее безоблачное небо. Люсьен заколебался, пытаясь угадать, что же это. Желание? Однако в этом оттенке не было ничего сексуального. Потом чистый голубой цвет сменился темно-синим сомнением.

Люсьен застыл. Он никак не мог понять…

Они простояли так, пока Ианта не опустила веки, прикрывая красивые глаза. Она провела руками вверх по его бедрам.

— Я хотела быть с тобой в постели, — шепотом призналась Ианта. — Касаться тебя и пробовать на вкус… Мне нужно было позволение, чтобы взять желаемое. Позволение поддаться твоим стремлениям и таким способом узнать свои собственные.

— Тебя никто не останавливает, — шепнул он, убирая прядь с ее лица.

— Только я сама.

Люсьен понял ее. Ианту растили в строгости, и хотя она взбунтовалась, но все еще действовала в пределах общественных рамок. Требованием подчиняться ему по ночам Люсьен позволил ей начать исследовать свою растущую чувственность.

— Люсьен, мне было легко подчиниться твоим желаниям, ведь я смогла притвориться, что выбора нет.

Он погладил ее большим пальцем по щеке.

— И тогда ты могла получать удовольствие, не испытывая стыда.

Она опустила черные ресницы.

— Да.

— Смотри на меня, милая. — Она медленно повиновалась. Люсьен ощутил нервное напряжение, зная, насколько важна эта минута. — Нам нечего стыдиться. Мы испытываем желание, Ианта, чистое и цельное. Мне плевать на ложь твоего отца, которая тебя не оставляет, как бы ты ни утверждала обратное; он неправ. Мне плевать, что о нас будут говорить в обществе, они ничего не понимают. Сейчас важны ты и я, наши отношения. И знай: ты можешь поступать, как хочешь.

— Мы ведем важное расследование, — шепнула она, и Люсьен увидел в ее глазах чувство вины. — Ночью легче, ведь тогда наши обязательства откладываются до утра.

— Разве, поддавшись желанию, мы не найдем Моргану скорее?

— Нет.

— Но разве мы не станем сильнее, ведь в основе нашей силы лежит именно сексуальность?

— Верно.

Люсьен склонился.

— Я считаю, что это важно для нас и наших уз. Для тебя. Ты несешь на плечах лишний груз, и он тебе не на пользу.

Ее руки на его бедрах задрожали.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста. — Когда на ее лице промелькнули многообещающие эмоции, Люсьен решил упредить возражения: — Нет, в самом деле, воспользуйся мной, чтобы получить наслаждение. Поступай, как хочешь, я возражать не буду.

В ответ Ианта улыбнулась и окинула его решительным взглядом, заставив затаить дыхание.

— Тогда я так и поступлю.

Член в штанах напрягся. Люка охватил жар, когда ее руки скользнули выше, так легко, почти невесомо. Мышцы живота свело в чувственном предвкушении.

А ведь Ианта едва его касалась.

— Скажи, чего хочешь, — шепнул он.

— Хочу, чтобы ты меня ласкал, — чувственно шепнула она розовыми губками.