— Вот это да! — ахнул я.

— Я с шести утра раскручиваю эту историю, — сказал Норрис. — Нас пятерых не то похитили, не то что-то еще…

— Кто это сделал? — Меня охватило отчаяние.

— Не знаю, — ответил Норрис.

— А для чего? — Отчаяние сменил страх.

— Не знаю.

— Каким образом?

— Понятия не имею.

— С шести утра, говоришь? — разозлился я. — И что же тебе удалось выяснить?

— Нашел тебя, например, — обиделся Норрис. — И Джима с Лэрри и Диком.

Спина у меня похолодела, как бывало, когда мне предстояло сдать анализ крови.

— Итак, мы очутились в разных штатах, хотя еще вчера вечером были в одном и том же паршивом отеле. Что же произошло?

— Успокойся. — Как только Норрис произнес это слово, я понял, что дела наши плохи. — Похоже, что мы не только очутились в разных штатах, но и в прошлом.

— Что?! — выкрикнул я.

— Сейчас 1954 год, — сказал Норрис.

Я молчал. Больше я не скажу ни слова. Еще нынче ночью я сладко спал, а теперь стоит открыть рот, как Норрис сообщает мне все новые и новые сведения, от которых мурашки бегут по коже. Я продолжал молчать.

— Ты меня слышишь? — спросил он. Я ничего не ответил.

— Сейчас 1954 год. Ты перенесся в прошлое в облике — секунду, я тут записал — Элларда Макивера. Знаешь такого?

Я похолодел.

— Да, — сказал я. — В пятидесятые годы он был игроком внутреннего поля в команде «Ред сокс».

— Правильно. Сегодня вы играете против «Атлетике». Желаю успеха.

— А что я должен делать? Норрис засмеялся, не знаю почему.

— Играть, — ответил он.

— А как нам вернуться обратно?! — закричал я. Человек на соседней кровати что-то проворчал и проснулся.

— Пока не выяснил, — ответил Норрис. — Ну ладно, мне пора. Я ведь звоню из другого города. Во всяком случае на этой неделе вам предстоит встреча с «Тиграми», и ты сумеешь обсудить случившееся с Джимом. Он будет в облике Чарли Куина. Игрока второй базы.

— Блеск! — отозвался я. — Чудеса да и только!

— И не беспокойся, — добавил Норрис. — Ну, мне пора. Потом позвоню. — И он положил трубку.

Я посмотрел на телефон.

— Чудеса, — повторил я.

Человек на соседней кровати приподнялся:

— Может, заткнешься, Мак, а? Я уставился на него во все глаза.

Наверное, следовало бы спросить у Норриса, в чьем облике пребывает он сам. Ладно, спрошу у Джима.

Спустя несколько дней ситуация окончательно прояснилась. Разумеется, от разгадки случившегося мы по-прежнему были далеки, но, по крайней мере, стало ясно, кто есть кто. Вот как это выглядело.

Мне такой показатель результативности и мои тридцать шесть лет по вкусу, естественно, не пришлись (Сэндору Куреину еще нет тридцати шести, но Макиверу есть, следующей весной его выгонят из команды), и если мы скоро не вернемся в будущее, значит, я сделаюсь спортивным комментатором или еще кем-то в этом роде.

В то утро я отправился на стадион вместе с моим соседом по номеру Тони Ллойдом, здоровенным малым, игроком первой базы.