Внимательно меня выслушав, Кутузов задумался, не говоря ни «да», ни «нет», но как раз в этот момент заговорил Наполеон Бонапарт, для которого энергооболочка давала синхронный перевод на латынь.

– Так, значит, месье Сергий, – сказал император французов, – вы действительно не собираетесь требовать моего отречения или каким-то другим способом свергать меня с французского престола?

– Разумеется, не собираюсь, – ответил я, – да и зачем? Моя задача – сделать так, чтобы вы, месье Буонопарте, поняв бесперспективность этого занятия, никогда больше не пытались нападать на Россию. Если вы согласны на это простое правило, то мы можем разделить Европу и весь мир на две половины, и русские с французами будут являться его совладельцами. Вопрос, понимаешь, только в том, как обеспечить чистоту эксперимента, чтобы ни одна из сторон не возжелала нарушить его правила. Если это удастся, то тогда все остальные, включая заносчивых британцев, могут катиться к дьяволу, потому что их время ушло.

– Месье Сергий тоже не любит британцев? – понимающим тоном спросил Наполеон.

– Не то слово, месье Буонопарте, – ответил я, – меркантильные, беспринципные, не держащие своего слова люди не нравятся никому, но сейчас это не предмет обсуждения. Сейчас мы говорим о русско-французских отношениях, в которых пока что тоже не все ладно…

– Я вас понял, месье Сергий, – кивнул Бонапарт, – но должен сказать, что эти неурядицы возникли отнюдь не по моей вине. Пять лет назад я уже побеждал русского императора Александра, и, не вторгаясь на территорию России, учинил с ним мир в городе Тильзите на реке Неман, но, к моему сожалению, условия того соглашения были грубо нарушены, в результате чего я был вынужден начать против него новую кампанию…

– Франция, – сказал я, – продает в Россию одни предметы роскоши и почти не дает товаров машинной выделки, остро необходимых русскому хозяйству. Кроме того, вы не закупаете в нужных количествах хлеб, пеньку, лен и корабельный лес – то есть все то, что является предметом традиционного русского экспорта в Англию. Если всерьез придерживаться вашей программы, то русская казна перестанет пополняться пошлинами и налогами, разорятся многие купцы и заводчики и целые области придут в запустение. И это факт. Ваша континентальная блокада, конечно, создала британцам некоторые затруднения, но она также вызвала ненависть к вашей империи со стороны многих европейцев, а также подстегнула контрабандную торговлю. В некоторых случаях контрабанда идет буквально на государственном уровне, потому что королям и герцогам тоже хочется кушать. Дальше понимайте сами, стоит метаться и ремонтировать эту протекающую во всех местах плотину или попробовать вместо Континентальной блокады придумать что-нибудь более эффективное…

– Месье Сергий, – угрюмо спросил Бонапарт, – если вы предлагаете нам померяться силами с британским флотом, то должен вам сообщить, что это мы уже пробовали и были разбиты…

– Значит, плохо пробовали, – ответил я. – Вот старики римляне, являясь сугубо сухопутной державой, схлестнувшись с карфагенской талассократией, поначалу тоже терпели на море одни поражения.