— Почему Господь так разозлился на Моисея?

— Потому что Господь сказал ему «ступай вперед», а он подумал «не твой черед» — и проиграл гонку.

Другая хохма была про то, что якобы изначально было пятьдесят заповедей. Господь предлагал их египтянам, аморреям, хананеям и сирийцам, но те от сделки благоразумно отказались. Тогда приковылял Моисей, отец наш, и предложил оставить с десяток, не больше; так их нам и всучили.

Ибо ты народ святый у Господа, Бога твоего: тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле.

Во Второзаконии, последней части Пятикнижия, представляющей собой все то же десятословие, только с комментариями, сынам Израилевым — потомкам злого рода — открывается берег Иордана в земле Моавитской. После сорока лет скитаний по пустыне они готовятся, наконец, войти в Обетованную землю, текущую молоком и медом. Чтобы подбодрить их, Моисей вспоминает, как разбили они Сигона, царя Есевонского, и Ога, царя Васанского, истребляя всякий город с мужчинами, женщинами и детьми. Или, выражаясь стерилизованным языком нынешних вояк, восстановили порядок среди местного населения.

Прежде чем перейти Иордан, израильтяне вынуждены еще раз прослушать законы Моисея. Снова звучит инструкция: забивать камнями лжепророков и сновидцев, до смерти. Поэты, создавшие Пятикнижие — величайшие поэты всех времен, — открыто призывают к расправе над возможными конкурентами. Иными словами, даже непревзойденным творцам свойственно сомневаться в своих силах и чернить товарищей по цеху.

Однако столь же суровое наказание назначено непокорным сыновьям, прелюбодеям и невестам, не прошедшим пробу на непорочность.

То отроковицу пусть приведут к дверям дома отца ее, и жители города ее побьют ее камнями до смерти, ибо она сделала срамное дело среди Израиля, блудодействовав в доме отца своего; и [так] истреби зло из среды себя.

В довершение прочего, о чем нам напоминали такие абсолютно не схожие духовные лидеры, как Джерри Фалуэлл, аятолла Хомейни и Любавичский Ребе из синагоги «770» на Истерн-Парквей, пресекалось любое сочувствие по отношению к секс-меньшинствам.

На женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье, ибо мерзок пред Господом Богом твоим всякий, делающий сие.

С вашего позволения, я ненадолго отвлекусь и расскажу историю из биографии Ивлина Во. Как пишет ее автор, Кристофер Сайкс, во время Второй мировой войны Во и Рэндолф Черчилль в составе британской миссии десантировались в Югославии, чтобы помочь маршалу Тито. Рэндолф говорил без умолку, чем страшно раздражал Во. И тут Во обнаружил, что Рэндолф не читал Ветхий Завет. В надежде хоть ненадолго заставить его замолчать Во посулил пять фунтов стерлингов, если тот немедленно восполнит этот пробел. Но, едва добравшись до середины, Рэндолф с шумом захлопнул книгу и воскликнул: «Я и не знал, что Бог такой паршивец!»

Я люблю рассказывать эту забавную историю, но только не в самолете, на высоте десяти с половиной тысяч метров, потому как до сих пор, в силу своего воспитания, побаиваюсь. Побаиваюсь; и, впервые украдкой попробовав бекон, трусил сильнее, чем после первой затяжки марихуаной, которая, кстати, Второзаконием почему-то не запрещается, в отличие от мяса орла, грифа, совы, страуса, лебедя и пеликана.

Мои дети свободны от подобных предрассудков. Они воспитаны иначе. По глупости своей мы пожалели их и не отдали в хедер, ограничив общим образованием. Я о’кей, ты о‘кей; никаких комплексов, но и магии тоже никакой, и это грустно. Зато сейчас, когда вся наша семья сидит в Песах за праздничным столом, их переполняет жажда знаний. Они задают не четыре вопроса, а куда больше.