Он пошел со своим возмущением к Усольцеву. Усольцев не то улыбнулся, не то поморщился.

— Две недели не было бюро? — переопросил он. — Нехорошо, очень нехорошо. А у тебя точные сведения?

— Точнейшие, — заверил Миша. — И вообще после той конференции бюро заседало только три раза.

— Нехорошо, — повторил Усольцев. — Хотя, между прочим, не заседания сейчас у нас главное.

— А что же? — изумился Миша — По участкам мотаться, как он?

— Готовимся к встрече новоселов, — пояснил Усольцев. — Начинается настоящее строительство, не копание. Надо зимнюю вялость из народа выбить — вот задача. И это он умеет — зажигает, очень хорошо зажигает своих ребят.

Миша ушел от Усольцева, так и не добившись обещания, что Васе накрутят хвоста. И хоть он по-прежнему был уверен, что рано или поздно Васю разоблачат, сухость Усольцева его обескуражила. Миша снова пал духом.

В таком подавленном состоянии его застал Георгий. Насвистывая песенку, Георгий появился в плотницкой во время пересменки.

— Хочу потолковать, как с другом, — сказал он. — Удели полчасика.

Они пересекли строительную площадку и уселись на пеньках. Георгий начал:

— Ты, конечно, слыхал, что я в свое время ухлестывал за Верой.

— Слухи ходили.

— И ты вроде к ней ключи подбирал?

— А вот это уж мое дело. Отчитываться не намерен.

— Обойдемся без отчетов. Так вот — собираюсь опять поухаживать за ней.

— Твоя забота.

— Не совсем, чтоб только моя.

— Не понимаю.

— Сейчас объясню. Ты, конечно, разбираешься, что такое ухаживание? Ну, встречаться, танцевать в клубе, бродить по лесу…

— …обниматься и целоваться — немного разбираюсь.

— Вот видишь. Все это требует душевного спокойствия и уединения. А какое может быть уединение, если везде ты? Хоть, и бывший, а все же соперник.

— А ты меня живым в землю закопай, если силенок хватит, враз отделаешься.

— Зачем же в землю? И мысли такой не было! А вот уехать из поселка — это собираюсь просить.

Миша глядел на Георгия, как на сумасшедшего.

— Ну, знаешь… Руки коротки — такие просьбы!..

— А ты погляди, такие ли они короткие. — Георгий вытянул обе руки. — А мускулы какие — полюбуйся. Быка кулаком не сшибу, врать не стану, а ослу при случае не поздоровится.

Миша встал.

— Думаю, надо кончать этот глупый разговор. На меня угрозы мало действуют. B хулиганство бросишься, тебе же хуже будет.

Георгий потянул его за рукав.

— Кончить не штука. Лиха беда начало, а мы как раз неплохо начали. Я же сказал, хочу потолковать, как с другом.

— Пока дружеского не вижу.

— Не торопись, увидишь. Я сегодня узнал, что отдел кадров комплектует трудяг на новый наш объект — электростанцию в верховьях Лары. Я, конечно, немедленно вспомнил о тебе. Жизни в поселке тебе нет, дороги вверх — тоже. Кто упал, тому снова взмыть нелегко, такова печальная диалектика жизни. А там — полный простор! Должность подберешь повыше, зарплату — потолще. Вакансии пока все свободные, нужно не прозевать.

Миша размышлял. Об электростанции на Ларе он знал. Условия там будут не хуже здешних, народ — новый. Недавно туда направился один молодой московский специалист, знакомый Лены Никитиной, она поехала с ним.

— Да ведь наших не брали на электростанцию.

— До сегодняшнего дня не брали, теперь берут.