– Бен собирается снова меня ударить, – сказал я. – Килли ей не угрожал.

Удара не последовало, что меня удивило. Джерри заглянул в лежавшие на столе бумаги. Зашуршала бумага, и Джерри сказал:

– Ничего не понимаю. Послушай‑ка, Пол. Миссис Гамильтон утверждает, что Килли сказал ей, кавычки, если ваш муж не появится в мотеле к семи, вы об этом пожалеете. Лучше ему прийти, иначе, многоточие, кавычки. Ну, Пол, ты хочешь сказать, что Килли этого не говорил?

– Он говорил не в такой форме и не в таком смысле, – сказал я.

– Пол. Ты собираешься играть с нами? Килли подтвердил, что это его слова.

– Но это не его слова. Миссис Гамильтон не хотела, чтобы соседи видели, как ее муж разговаривает с людьми из профсоюза, поэтому мы сказали ей, что поговорим с ним в мотеле, но, если он не появится до семи, мы снова вернемся и поговорим с ним у него дома, только и всего.

– Это возможно, – сказал Джерри. – Должно быть, ты говоришь абсолютную правду, Пол, и мне хотелось бы думать, что это так. Но вы должны были просто и ясно объяснить это миссис Гамильтон. Вы до смерти напугали бедную женщину, неужели вы этого не понимаете? Почему вы не сказали, что работаете в профсоюзе?

– Мы сказали.

– Ну, ладно, ладно, Пол. Она сказала, что вы вдвоем ворвались к ней в дом и...

– Она лгунья!

Рука снова ударила меня по лицу, а голос произнес:

– Не прерывай!

– Теперь слушай. Пол, – сказал Джерри. – Миссис Гамильтон дала свидетельские показания под присягой, что вы постучали в ее дверь, потом вошли в дом и стали искать мистера Гамильтона. Затем потребовали сказать, когда он возвращается после работы. Она отказалась вам это сообщить, и тогда вы сказали ей, что остановились в мотеле и Гамильтон должен прийти туда к семи или вы снова за ним придете. И это все, что вы сказали ей.

– Она врет, – сказал я. – Мы первым делом сказали ей, что мы из профсоюза, и она знала о письме, которое ее муж написал нам...

– Она говорит, что ничего не слышала ни о каком письме. И ты знаешь, что мы не нашли его, когда обыскивали ваш номер.

– Оно было в портфеле.

– Я его не видел.

Я молчал, потому что, что бы я ни сказал, закончится ударом по лицу. Но меня все равно ударили, и голос грозно произнес:

– Отвечай на вопрос!

– Никакого вопроса не было! Пощечина.

– Не повышай голос!

– Ладно, Бен, – сказал Джерри и снова обратился ко мне:

– Пол, почему ты покрываешь этого парня, Килли? Мы знаем, что ты чист, почему бы тебе не проявить благоразумие и не сказать правду?

– Я не знаю, какую правду вам надо, – сказал я. Моя щека ныла, как от зубной боли.

– Правда бывает только одна, Пол, не так ли?

– Я всегда думал именно так.

– Ну хорошо. Ты же не хочешь обвинить миссис Гамильтон во лжи, не так ли?

– Я вынужден это сделать.

– Нет. Послушай, не надо нарываться на неприятности. Ты объяснил, что именно имел в виду Килли, я верю этому, но зачем все другое вранье? Килли сказал то же, что нам сказала и миссис Гамильтон, но она просто не правильно поняла его слова, только и всего. Разве это невозможно?

– Мы не врывались в ее дом силой.

– Я не об этом говорю, Пол. Я говорю о том, что было сказано. То, что я тебе процитировал. Так это было на самом деле или нет?

– Нет, не правильно.

– Хорошо, подожди секунду. – Он снова продел мне цитату и сказал:

– Разве не это говорил Килли? Может быть, не слово в слово, но, во всяком случае, очень близко к этому.