Во-первых, в палате моей жены какого-то хрена торчит Белов. С синей физиономией и в больничном халате, наброшенном (на) деловой костюм, он выглядит далеко не так самоуверенно, как обычно. Поджал хвост сучонок, но все равно нашел лазейку, чтобы просочиться на мою территорию. Неугомонный мазохист. И Эля хороша, вместо того, чтобы выпроводить за дверь, мило беседует с ним наедине, отлично зная, что мы приедем с минуты на минуту. Веник из пурпурных роз на тумбочке и упакованная в подарочную бумагу коробка не вызывают такого бешенства, как остановившийся на мне нахальный взгляд Белова. Мда, поспешил я с выводами. Хвост ублюдку еще только предстоит хорошенько придавить.

— А где Даня с Робертом? — ровным тоном спрашивает Эля, глядя на меня с невозмутимой улыбкой.

— Дома с Натали и Дугом, — резко бросаю я.

Элина недовольно хмурится. То ли из-за моего тона, то ли ей не нравится, что я оставил пацанов с бабушкой. Натали прилетела в Вену, как только узнала, что Эля попала в больницу. Жена до сих пор думает, что это я сообщил ее матери. Но это не совсем так. Слух о случившемся все-таки просочился в прессу, и Натали в истерике позвонила мне, поинтересовалась, можно ли ей приехать. Отказать я не смог, да и не хотел. Какой бы эгоистичной стервой ни была Натали, Элю она по-своему любит.

— Котенок, это мне? — приблизившись к Кэтти, мягко спрашивает Элина. Катарина смущённо кивает, протягивая букет. — Какой красивый… и тяжёлый, — с толикой удивления восклицает Эля, забирая цветы. — Спасибо, они прекрасны. — она благодарно целует Кэтти в щеку, и та вся светится от восторга.

— Ты готова ехать? Или у вас тут важный разговор? — холодно уточняю я, глядя исключительно на Белова. Мысленно я трижды заново сломал ему нос и заодно пару ребер.

— Андрей уже уезжает. У него вылет чрез два часа. Он занес подарок для Дани, — спокойно объясняет Эля. Я перевожу на нее тяжелый взгляд, на который она отвечает миролюбивой улыбкой. — Дим, давайте хотя бы сегодня зароем топор войны?

— Ты не мне это говори, — не удержавшись от сарказма, киваю на Андрея. Эля тяжело вздыхает, глядя на меня с укоризной.

— Остынь, Коваль. Я уже ухожу. Раньше бы уехал, но меня тоже только сегодня выписали, — встревает Белов.

— Может, все-таки заедешь к нам на пять минут? Лично Богдана поздравишь? — предлагает Эля. Я изумленно смотрю на нее во все глаза. Она это серьезно?

— Нет, — спасает ситуацию Андрей. — Не буду пугать сына своей физиономией, — скосив на меня взгляд, поясняет он. — Мы с ним уже поговорили с утра. Он не обижается.

— Хорошо тогда. Удачного полета.

— Спасибо, — благодарит Белов. — Береги себя и детей. И этому…, — кивает в мою сторону. — Не давай себя в обиду.

— Слушай ты… — рявкаю я, делая шаг вперед.

— Дима! — одергивает меня Эля, хватая за руку. — Успокойся. Хватит. Он уходит, — шипит на ухо и вскользь касается губами моей щеки. Я обнимаю ее за талию, собственническим жестом привлекая к себе и, заглянув в радужные глаза, напрочь забываю про Белова. Впрочем, он все равно уходит, решив не терзать себя неприятным для него зрелищем.

— Привет, — севшим голосом говорю я.