|
Это могло быть и через час, и заполночь. Но в три часа — то ли ночи, то ли утра — он ложился спать при любых обстоятельствах. В этом Олег следовал наставлениям отца. «Свободная профессия не подразумевает свободу безделья и расхлябанность. Свободная профессия — это свобода самому определять график своей работы, но не более того», — услышал Олег в приветственном слове отца, с которым тот обратился к вновь набранным студентам Литературного института. Говорил ли отец для него, или повторял это каждый год, приветствуя «молодую гвардию литературного фронта», Олег не знал, но почему-то именно эти слова запомнил.
В тот день, назавтра после совещания в издательстве, Олег, как и положено, в одиннадцать сел к компьютеру, но работать не смог. Ну никак! Впервые за все годы. Башня из слоновой кости, в которой, оказывается, он прожил всю жизнь, дала трещину. Кругом обман! Деньги, деньги, деньги! Еще не хватает, чтобы ему предложили продать свои имя и фамилию!.. Или купить. У автора-однофамильца... Или коллективного автора, укравшего его брэнд. Впрочем, это проблемы издательства. С другой стороны, а кому он — настоящий Олег Лебедев нужен, если сейчас рынок завалят подделками с его именем? Два романа за месяц — неслабое свидетельство «скорописи» конкурента... Ровно в полдень, одновременно с боем часов, зазвонил телефон. — Здравствуйте, можно попросить Олега Борисовича Лебедева? — Слушаю вас. — Здравствуйте еще раз. Меня зовут Лебедев Олег Михайлович. — Так вы существуете? Здравствуйте. — То есть?! Что значит — существую? Вы имеете в виду, что я пока еще жив? — Нет, извините, конечно нет. Просто я думал, что второго Олега Лебедева нет, что это вымышленное имя, что мою фамилию использует кто-то другой. Или другие. — Нет, я действительно Лебедев Олег Михайлович. Причем с момента рождения. — На что вы намекаете? — Намекаю? Ни на что. Почему намекаю? Я просто говорю, что я действительно Олег Михайлович Лебедев. — Ну и что вы хотите мне сказать? — Вы читали вчера статью в «Известиях»? Если, конечно, не вы ее писали! — Разумеется, нет. — «Нет» — не читали или «нет» — не писали? — Не писал. Вы меня как будто допрашиваете? Вы вообще кто? — начал злиться Лебедев-писатель. — Я вообще Лебедев, как уже успел вам доложить. И герой того пасквиля в газете, который, как я сильно подозреваю, появился не без вашего в том участия! — достаточно нервно ответил Лебедев-два. — Нет, я имел в виду, кто вы по профессии, ну не писатель же? И честное слово, к статье я никакого отношения не имею, — примирительно заверил Лебедев-один. — Что значит — «не писатель»?! — всерьез возмутился звонивший, поскольку услышал недвусмысленный намек на свой непрофессионализм. — Это не вам судить, а читателям, которые раскупают мои книги еще на пути к прилавку! — Благодаря моему имени на обложке, — съехидничал Лебедев-писатель. — Ладно, оставим это. Удовлетворите мое человеческое любопытство — кто вы по профессии? — Судья. А что, это не дает мне права заниматься творчеством? — не мог успокоиться Лебедев-два. — Да нет! Занимайтесь на здоровье. Но согласитесь, ситуация какая-то глупая. — Вот это — правда, — враз успокоился Лебедев-судья. — Собственно, в этой связи я вам и звоню. Честно говоря, чувствую себя как-то неловко, хотя, ну ей-богу, ни в чем не виноват. Давайте-ка мы с вами встретимся и попьем кофейку. Хоть посмотреть друг на друга. Близнецы как-никак. — Литературные, — хмыкнул Лебедев-писатель. — А вы, кажется, нормальный. |
