Все кругом качалось и плыло, и Дезире прильнула к Роману, наслаждаясь этим тайным поцелуем в благословенной темноте.

Роман ожидал испытать настоящий взрыв страсти и был совершенно не готов к странному чувству нежности, охватившему его. Казалось, время перестало существовать, словно он целовал ее вот так уже целую вечность.

Волнующий, таинственный аромат восточных цветов и восхитительных благовоний, исходивший от этой женщины, окружал его, навевая мысли о гаремах с одалисками в прозрачных покрывалах на разбросанных под высокими сводами подушках. Вкус губ Дезире опьянял его сильнее любого виски, привораживал сильнее любого наркотика.

И вдруг искусственная гроза закончилась – так же внезапно, как и началась. Публика зааплодировала, оркестр снова начал играть, и пары вновь закружились в танце.

Только Роман и Дезире стояли в центре зала, не замечая ничего вокруг.

Дезире первой нарушила молчание:

– Зачем вы это сделали?

Ответить на ее вопрос оказалось не так-то просто, особенно из-за того, что Роман и сам пока не в силах был разобраться во всей путанице чувств, нахлынувших на него при одном-единственном поцелуе, о котором он мечтал с того самого момента, как Дезире Дапри появилась на пороге его дома утром этого дня.

– Мне кажется, нам обоим было интересно, что из этого выйдет...

Дезире хлопнула по руке Романа, когда он начал раскачивать длинную золотую сережку в ее ухе.

– Лично мне – ни капельки.

Допустим, это не правда, но она вовсе не собирается делиться с ним преследующими ее фантазиями.

– Поправка принимается. – На губах Романа появилась дерзкая улыбка, уверившая Дезире, что он читает ее мысли. – Интересно было мне.

Дезире медленно перевела дыхание.

– По-моему, если вы собираетесь настаивать на «фантастическом вечере», черт бы его побрал, за который заплатили несусветно высокую цену, нам следует договориться кое о каких правилах.

Интересно, сознает ли она, что они и так уже преступили законы приличия? С другой стороны, если от этого она будет чувствовать себя в большей безопасности...

– Правило первое: подобное вам больше не разрешается. – Дезире упрямо вздернула подбородок, вызывающе глядя в глаза Романа. – Может быть, я действительно решу поужинать с вами – в конце концов, это все-таки благотворительность. Но никакие деньги не дают вам ни малейшего права так вольно обращаться со мной.

Вольно обращаться? А чьи это тонкие руки минуту назад обнимали его за шею?

– Принято. – Роман кивнул, усилием воли подавляя в себе страстное желание поцеловать Дезире так, чтобы заставить ее забыть обо всех этих детских правилах. – Что-нибудь еще?

Голос его звучал совершенно спокойно, однако во взгляде темных глаз горел такой горячий, такой страстный огонь, что Дезире стало не по себе. Она была до того обескуражена и заинтригована, что из головы вылетело все, о чем мгновение назад она собиралась сказать.

– Почему бы нам не отправиться куда-нибудь, где будет поспокойнее? – предложил Роман, увидев, что она колеблется.

– Уж не к вам ли домой? Он пожал плечами.

– Или к вам. Да куда угодно. Хотя мой дом гораздо ближе.

Озноб охватил Дезире, вытесняя блаженное тепло, окутавшее ее после их неожиданного поцелуя.

– Откуда вам известно, где я живу?

– Узнать было совсем нетрудно. Я просто кое-кому позвонил, вот и все.

– Кое-кому? – Заметив, что на них оглядываются, Дезире раздраженно покачала головой и направилась из зала, заставляя Романа следовать за ней. – Кое-кому, значит? – тихо повторила она, и голос ее задрожал от ярости.