|
Что значит "трансформироваться"? Думай, думай, это крайне важно. Итак, трансформироваться. То бишь измениться. Преобразиться. Превратиться. В голове у Джон-Тома что-то щелкнуло. Юноше вдруг почудилось, что его глаза - всего-навсего линзы камеры, принадлежащей кому-то постороннему, и этот посторонний внезапно взял и нажал на кнопку затвора. Джон-Том снова оглядел себя, окинул внимательным взглядом сверху донизу. Он задрожал, затрясся всем телом, несмотря на то, что опирался на целых шесть ног. Дрожь била его как снаружи, так и изнутри. Неужели начинает тошнить? Кстати говоря, Клотагорб, когда заявился в пещеру, спрашивал насчет тошноты. Что ж, сейчас он, того и гляди, получит ответ на свой вопрос. Желая в глубине души ослепнуть и оглохнуть, Джон-Том ошарашенно озирался по сторонам. Изменился не только Сорбл. Во-первых, волшебник Клотагорб никогда не жил в насквозь сырой пещере, что выходила к океану. Он с давних пop обосновался в громадном раскидистом дубе, расширив своими чарами дупло в стволе дерева до весьма впечатляющих размеров. Дуб рос посреди Колоколесья, а вовсе не на берегу неведомого моря, вода в коем вдобавок отливала не синим или зеленым, а красным. Во-вторых, старое доброе солнце ни с того ни с сего исчезло без следа, а вместо него возникли два малопривлекательных на вид светила - багровое и бледно-зеленое. В-третьих, Клотагорб был черепахой если не преклонного, то достаточно почтенного возраста, а не каким-то там членистоногим. Помимо всего прочего, сам Джон-Том, в прошлом - Джонатан Томас Меривезер, был молодым человеком шести футов двух дюймов роста, склонным к худобе, с русыми, до плеч, волосами и задумчивым выражением лица. Юноша оглядел себя в третий раз и с горечью отметил, что осознание случившегося не привело ни к каким положительным переменам. Он все еще оставался огромным голубым крабом. - Мой мальчик, ты можешь сказать, что должен был сообразить раньше, - заявил Клотагорб снисходительным тоном, который порой доводил юношу до белого каления, - но позволь сообщить тебе, что привыкание к столь внезапному изменению занимает обычно много времени, тем более - сразу после пробуждения. - Привыкание? - В голосе Джон-Тома послышались панические нотки. - Черт побери, что происходит? Что стряслось с вами и с Сорблом? Что... - Он взмахнул было клешней, но, увидев ее перед собой, торопливо опустил, как будто это могло что-то исправить. - Что случилось? - Да будет тебе известно, мой мальчик, - Клотагорб провел клешней вдоль глазного усика с таким видом, словно занимался этим каждое утро с самого рождения, - мы очутились в весьма затруднительном положении. - Опять? - простонал Джон-Том. |
