— Ой, — в унисон испуганно «вскрикнули» мы одними губами и уткнулись носами в землю.

Внизу, буквально в пяти метрах под откосом, вдоль забора, тихо переговариваясь, прошли двое охранников. Наконец они скрылись из виду, значит — обход каждый час. Мы переглянулись, тяжело вздохнув, и решились.

— А если трос короткий окажется? — неожиданно засомневалась Анфиса.

— Тогда я плюну на все и пойду домой спать, — хихикнула я.

— Вот сразу бы и плюнула, и никаких проблем… — буркнула Аня.

Мы аккуратно вытащили тележку из багажника, сложили в нее завернутый в тряпку набор инструментов, трос и почти бесшумно спустились к забору, прокрались к тому самому складу. Аня несла под мышкой одеяло, а мне, как инициатору, достался пахучий инвентарь. Проволоку перекусили секатором для обрезки веток в саду, — удивительно, но пока у нас получалось, вроде. Только я порвала штаны, зацепившись за колючку на проволоке. Шепотом ругаясь, громыхая тележкой и трясясь от страха, мы рванули дальше.

— Ой, запалят нас, как есть.

— Аня, хватит каркать, в конце концов, — раздраженно шипела я, стараясь справиться с нервами.

Да уж, взломщики из нас — аховые. Только в кино самый завалящий обыватель под музыку с легкостью заборы перемахивает, грабит, спасает, вершит справедливость — и его никто не ловит.

Мы присели у незастекленного окна, откуда сильно несло краской и свежеструганной древесиной. Пробивались еще какие-то странные запахи, но едва-едва уловимо, — вонючая «химия» перебивала основательно. Мы синхронно приглушенно чихнули, всячески стараясь производить как можно меньше шума, затем, испуганно сжавшись, несколько мгновений прислушивались к окружающей тишине.

— Ты уверена, что их точно здесь оставили? — прохрипела Аня.

— Здесь, точно. Может быть, там несколько комнат, но здание-то одно. Главное, внутрь попасть…

Страшно стало — до смерти; ощущение — словно кто-то следит. Но оглянувшись и поводив носом, я ничего не увидела и не почуяла. Анфиса тоже крутила головой и ушки навострила. Отдаленный собачий лай. Шелест ветра. Ничего необычного, кроме ситуации. До полнолуния далеко, но звезды и толстенький серп светят ярко. И несмотря на осеннюю глухую ночь, наши фигуры, наверное, хорошо видны, как и светящиеся глаза. Переглянувшись, мы пожали плечами, пытаясь убедить друг друга, что обеим показалось.

— Смотри, а вот это так и было, когда ты здесь днем была? — Аня указала пальцем на внушительную дыру, образовавшуюся между выгнутыми полукругом прутьями решетки. Еще чуть-чуть — и можно спокойно пролезть. Но толщина прутьев… силы рук не хватит, даже спортсмену-тяжеловесу.

— Аня, у меня зрение гораздо хуже твоего, и с пригорка не видела, была тут дырка или нет. И мало ли от чего они покорежились…

— Ну ладно, надо поторапливаться, — проворчала тетушка, начав тщательно закреплять на решетке стеганное толстое одеяло.

Мы зацепили трос, затем я, пригнувшись, рванула к уазику. Когда завела его, у меня внутри все оборвалось. Тронув машину, ощутила слабый рывок, обмерла, а потом, заглушив движок автомобиля, понеслась на дрожащих от страха ногах обратно. Хоть бы пронесло!

Анфиса уже оттаскивала вырванную решетку и одеяло, которое я быстро подхватила и, пока она пристраивала решетку к забору, скатала трос и вместе с одеялом быстро унесла в багажник. На мелочах, как известно, преступники и погорают. Поэтому прибраться за собой лучше сразу, чтобы улики на месте преступления после на радостях не забыть или, не дай Луна, из-за погони.

— Ну что? Лезем? — уточнила я, остановившись у черного оконного провала.