Отфутболив нож носком своего сапога, он схватил её за шею, поднимая перед собой. Публика орала, главный, что-то выкрикивал, тряся отвратительной мордой, но Кристина почти не слышала, и ей было плевать, что он там, брызжа слюной декламировал. Казалось, голова сейчас оторвётся, и дышать она больше не могла.

С диким рыком, он, заканчивая этот странный бой, швырнул её на землю, и огромная лапа, придавила её, не давая подняться. Руками, девушка пыталась скинуть её, но, закрывая лицо, он всё сильнее прижимал её голову к земле.

Где-то далеко, в шумевшей голове Кристина слышала, как он тихо урчал, каждый раз, как она пыталась сопротивляться. Этот звук был настолько тихим, что почти не различим среди выкриков толпы. У неё не было с собой словаря, переводившего с собачьего языка на человеческий, но мысленно, перевелось приблизительно так: Лежать. Не двигаться.

Ржавое небо перед глазами потемнело, и погасло. Всё было кончено.

***

Она не парила, она падала в бездну. Все ниже и ниже, чёрная, бесконечная, она затягивала её. К черноте прибавился шум сначала тихий, нерешительный, он нарастал, становясь всепоглощающим грохотом, дрожью отзываясь во всём её теле.

Кристина открыла глаза, немедленно зажмуриваясь. Слой пыли уже успел осесть на веках, и теперь пытался выжечь глаза. Она попыталась стереть грязь с лица, но руки едва слушались. Земля под нею снова содрогнулась, и девушка попыталась разглядеть хоть что-то вокруг. Узнавая знакомую крышу, она поняла, что снова оказалась в ангаре, но только не было решёток. Не было закрытых на замок дверей. Она приподнялась, лихорадочно осматриваясь. Её рука, ища опору, наткнулась на что-то мягкое, и холодное.

- О Боже! - она в ужасе отодвинулась как можно дальше, обнаружив, что её просто-напросто кинули на свалку ‘поверженных’, и именно об одно их мёртвых тел, она и решила опереться.

Кожа убитого существа была холодной, тонкой, так, что были видны все сосуды под нею, и совсем сухой.

Всхлипнув, она принялась усердно оттирать руку о грязные штаны. Меж тем что-то непонятное продолжало происходить во дворе.

Небо потемнело, что-то взвыло, поднялся страшный ветер, вихрями поднимая проклятый песок. Кристина пригнулась, уже не различая ни неба, ни земли, натягивая майку до самых глаз. Она выбежала на улицу, успевая проскочить между кинувшимися шестилапыми церберами. Спотыкаясь и кашляя, девушка неслась вперёд, не разбирая дороги. Куда? Не важно. Главное подальше отсюда. Она вылетела на открытую площадку, ощущая непривычную твердь под ногами, и больше не была одна. Звуки ведущегося боя оглушили её. Совсем рядом с нею, неведомое орудие прорыло очередью серую землю.

- Мамочки!.. - она закрыла голову руками, не понимая, куда бежать, только бы найти хоть какую-нибудь стену, чтоб укрыться от этого хаоса и увидела их, виновников боевых действий.

Кораблей было несколько, их огни горели, теряясь в поднятой пыльной завесе, а очертания были совсем не ясными. Тот, что завис ближе над их головами, открыл люк, и выпустил трап. В тот же миг её, как шкодливого кота схватили за шиворот, и печально знакомый пёс, запрыгнул на край трапа, хватаясь свободной лапой, пытаясь удержаться.

Пальба ужесточилась. Складывалось ощущение, что это полиция накрыла притон с нелегальными боями. Гадость в космическом масштабе…

Её закинули внутрь, и люк стал закрываться, отгораживая их от смертельной стихии.

- Бла! Бла! Бла! - рявкнули у неё над головой, и только тогда Кристина приметила пару отличных, надо сказать, ботинок, у которых она собственно и приземлилась.

Их счастливый обладатель снова громко крикнул и корабль тот час же дал такого ходу, что её желудок едва не вывернулся наизнанку.

- Чёрт…- Кристина схватилась за решётку на полу, и подняла голову.

Он, уперев руки в бока, смотрел на неё сверху вниз.

- Здрасте… - она выдавила нервную улыбку.