***

— Не маячь в дверях, мама, это меня нервирует, — попросила я, когда днем помогала нонне Кате накрывать на стол.

— Нервирует?

— И проверь духовку, королева Кристина. Я сама приготовила обед. Мясной пирог, кстати, твой любимый, — решила подольститься я.

Нонна Катя гордо улыбнулась. Она думает, что мои кулинарные успехи – целиком ее заслуга.  

— Я ее научила, Кристина. Джози сказала, что ей хочется что-нибудь для тебя приготовить, и я ей помогла.

Мама испуганно переводила взгляд с меня на нонну, и я забеспокоилась: что мы сделали не так?

— Мама, ты можешь вечером присмотреть за Джози?

Нонна Катя удивленно подняла глаза и утерла пот со лба:

— Идешь на родительское собрание?

— Нет. Просто ухожу.

— Не понимаю, Кристина, — качая головой, сказала нонна, — куда ты собралась?

Я закрыла духовку и затаила дыхание.

— Просто погулять, — рявкнула мама одновременно нервно и сердито. — Иду на свидание с коллегой.

— Не кричи на меня, Кристина. Мне хватает криков Джози.

Мама приложила ко лбу дрожащую руку. Она всегда так делает, когда расстроена.

— Если бы ты не изводила меня расспросами, я бы не стала кричать. Перестань относиться ко мне как к ребенку, и я буду тихой и спокойной.

Нонна Катя все еще качала головой.

— Не нравится мне, что ты не заботишься о Джози.

— Не забочусь? — крикнула мама, сжимая кулаки. — У тебя хватает совести говорить, что я не забочусь о Джози? Да я ей всю жизнь посвятила, а сегодня впервые захотела провести время с людьми своего возраста, и ты мне тут же предъявляешь, что я не забочусь о ребенке? — Дрожа от ярости, она посмотрела на меня. Мама как будто приготовилась к ссоре еще до прихода домой. — Разве я мало о тебе забочусь, Джози?

Я помотала головой, ошеломленно глядя на нее:

— Ты идешь на свидание?

— Что люди скажут? — сердито спросила нонна Катя. — Они вечно болтают, и от их болтовни вечно страдаю я, Кристина. Всегда только я.

— Забудь, — вздохнула мама, качая головой. — Просто забудь, что я вообще об этом просила.

— Нет, я не забуду, Кристина. Почему мы постоянно должны ссориться? Мы только и делаем, что скандалим, скандалим и скандалим! — воскликнула нонна. — Я уже старая и устала от бесконечных склок.

— А я еще молодая и устала вести себя как старая бабка! — не осталась в долгу мама. — Мне не нужно твоего разрешения, чтобы выйти из дому, мама, но как же однажды будет здорово сделать что-нибудь, не рискуя нарваться на твое неодобрение!

— Ты мать Джози. Как, думаешь, она будет себя чувствовать, если пойдут разговоры о том, что ее мать шляется по городу с мужиками?

— О чьем мнении ты так переживаешь, мама? Итальянцев? Мама, в их глазах я давно уже пала, и этого отношения не изменить, так какая разница, что они там говорят?

— Кристина, ты всегда все для нас усложняешь. Хотя бы раз в жизни подумай обо мне.

Мама ушла в свою комнату, но бабушка тут же последовала за ней.

— Не усугубляй, Кристина. Думаешь, я не знаю?

— Чего? — спросила мама, разворачиваясь.

— О Майкле Андретти, Кристина! Думаешь, я не видела, что случилось позавчера в моем доме? Я знаю, кто он, Кристина. Я знаю, это был он.

— Он был что, мама? Давай же, говори. Ты знаешь, что он отец Джозефины. Почему не можешь сказать это вслух?

— Ну почему? Почему он? — всплеснула руками нонна. — Почему сын Пии Марии Андретти? Ну почему ты опозорила меня именно с сыном этой женщины?

Я тут же поблагодарила бога за то, что меня назвали не в честь бабушки по отцу.