— Благодарение Богу за такой быстрый сервис!

— Как вы думаете, что он может сделать, мисс?

— Я заметила, что за стойкой администратора есть телефон, поэтому надеюсь, что он попытается позвонить мне сюда, в гостиницу. Элен, думаю, мне лучше сидеть в номере сегодня вечером и завтра на случай, если он попытается выйти на связь. Закажешь для нас ужин в комнату?

— Я рада посидеть дома, мисс. Признаюсь, мне никогда не нравилась французская кухня.

Ужин этим вечером прошел тихо. Марина позволила Элен поесть вместе с ней, потому что не считала правильным оставлять ее ужинать в одиночестве у себя в спальне.

Несмотря на критику французской стряпни, Элен объявила, что ужин «невероятно вкусный» и съела все до последней крошки.

— Это был просто бифштекс с жареной картошкой, верно? — сказала она, вытирая рот салфеткой.

— Я рада, что мы нашли что-то по твоему вкусу.

— Сходить вниз и сказать консьержу, что вы ожидаете телефонного звонка из Лондона? — предложила Элен.

— Было бы чудесно.

Марина не верила, что сэр Питер так быстро ответит, но все равно лучше, чтобы консьерж знал, что она ждет телефонного звонка.

Девушка с нетерпением ожидала возвращения Элен и почувствовала легкое разочарование, когда та появилась и сказала, что не было никаких сообщений.

— Возможно, следует написать вечером еще одно письмо. Я вспомнила о человеке, который тоже может нам помочь.

— Кто же это, мисс?

— Одна герцогиня, которую я встретила в поезде, когда мы ехали в Париж первый раз. Боюсь, я потеряла ее адрес, однако она упоминала, что знает сэра Питера и папу.

— Тогда нужно немедленно написать ей. Она сейчас в Лондоне или в Париже?

— Этого я знать не могу, Элен, — ответила Марина, направляясь к письменному столу. — Но напишу сэру Питеру сегодня же вечером.

Элен сдержала зевок. Она была на ногах еще до того, как Марина проснулась, и сейчас чувствовала себя очень усталой.

— Я не обижусь, если ты пойдешь спать, Элен, — мягко сказала Марина. — Мне нетрудно будет отнести это вниз самой или попросить кого-либо.

Элен засыпала Марину благодарностями и удалилась к себе.

Марина засиделась допоздна, вновь и вновь переписывая письмо. Ее удручала собственная неспособность обратиться к сэру Питеру по-простому, как к любому другому человеку. Она по тысяче раз выверяла каждое слово, каждую фразу и закончила тем, что измяла и выбросила много листов гостиничной почтовой бумаги.

Наконец она сдалась и отправилась спать. Устроившись в постели, девушка подумала о том, что сейчас делает сэр Питер в Лондоне, и кто радом с ним.

На следующее утро завтрак подали своевременно, в половине девятого, и Марина, не сдержавшись, рассмеялась, когда увидела, что это croissants и brioches.

— Тьфу! Опять эти сладкие рулеты. — Элен осторожно взяла слоеную булочку.

— Ты должна быть благодарной, что в отеле не подают французских батонов с вареньем, — поддразнила ее Марина.

Марина почувствовала легкое разочарование, когда утром от сэра Питера не пришло телеграммы и не было телефонного звонка, но она решила не переживать по этому поводу.

«Я совершенно уверена, что он выйдет на связь. Возможно, он в отъезде, и нам просто придется подождать».

Однако время шло, и Марина начинала все больше и больше тревожиться. Отправляясь на утреннюю прогулку, она подошла к стойке, чтобы еще раз спросить, нет ли для нее сообщений или телеграмм, но портье только покачал головой.

Начался и закончился ленч — и по-прежнему ни слова.