Местность, открывшаяся моему взору, была еще более неизведанной, и тем острее я ощутил ее необъятность. Она, ошеломляюще прекрасная, возникла передо мной внезапно на рассвете одного из дней, когда я вышел из туннеля, проложенного внутри одной из гор на панамериканской трассе. Теперь путь мой петляет между двумя округлыми горными вершинами — веками ветер и песок придавали им эту гладкую форму, — и порой с высоты какого-нибудь обрыва кажется, что дорога нежно ласкает морское побережье. Вдали сотни песчаных дюн стремятся к бесконечной глади моря. Я присаживаюсь на плоский придорожный камень и думаю, что вид у меня, должно быть, очень глупый — в этом широкополом панамском сомбреро, которое прикрывает усталое лицо, заросшее четырехдневной щетиной. Я представляю мою милую Люси… вот она садится рядом, и мы вместе рассматриваем этот роскошный пейзаж… До чего идиллическая картинка!.. Неожиданно для себя вхожу в состояние удивительной гармонии с окружающим миром, а чувство голода и усталости только усиливает транс. Малейшая эмоция — и вот я уже не в силах сдержать комок в горле, слезы душат меня. Рыдаю, как дитя. Плачу от красоты, громадности и одновременно чудесной нежности мира! И пусть у меня при этом еще более дурацкий вид — но, боже мой, какая кругом красотища! У моих ног лежат знаменитые Анды и простирается пустыня. Я пройду пешком через оба этих мира.

На спине дракона

14 мая 2002 — 31 июля 2002

Перу, Боливия, Чили

14 мая 2002 года, покинув плато Наска, я направляю свою коляску прямо на восток — в город Куско, древнюю столицу инков, «сердце цивилизаций». В нескольких километрах отсюда древнейшая на планете цивилизация оставила на обезвоженной почве загадочные гигантские фигуры — спирали, очертания животных, уходящие за горизонт линии, — над их скрытым смыслом исследователи бьются и по сей день. Кому адресованы эти таинственные послания? Для себя самих инки оставили их или для новых поколений? А может, адресовали свои послания небесам? Загадки, которые хранит эта земля, восхищают меня. Следующие тысячу семьсот километров я пройду прямиком по спине дракона. Пройду в ритме, ведомом мне одному, шаг за шагом.

Я вовсе не собираюсь бросать вызов здешним горам: дракон сам позволил мне взять в руки поводья. Чувствую, что я к этому готов.

Никакого пропитания я не найду нигде вплоть до следующей деревеньки — это в сорока трех километрах отсюда. Так что ложусь спать под звездами, разглядывая неведомые мне созвездия. Дорога, окруженная обрывами, бросает мне вызов — я двигаюсь не спеша, будто в анабиозе. Позади в тумане исчезает плато Наска, а я поднимаюсь еще и еще, дыхание сбивается, пот струится по лицу. Наконец добираюсь до деревни Круз Галера, расположенной высоко в горах, в четырех тысячах метрах над уровнем моря. Моя тонкая куртка не в силах противостоять холодному пронизывающему ветру, и я вынужден укрыться от его порывов в придорожном баре — более чем скромной хижине, где прямо на глиняном полу поставили небольшую стойку, покрытую листом железа, а рядом разместили два деревянных столика. Едва я усаживаюсь, как меня всего охватывает безудержная дрожь, вынуждающая набросить на плечи спальник. Ко мне подходит хозяйка — на ее плечи на манер пончо накинута теплая шкура ламы, — но я не могу ни слова вымолвить, лишь стучу зубами от холода.