Разочарованные, друзья вернулись в подвал замка и выбрались по лестнице наружу. Лишь когда все вышли на солнце, оказалось, что Финола исчезла.

Брок обернулся и огляделся по сторонам:

– Где она? Черт возьми, я не могу ни увидеть ее, ни почувствовать ее присутствие! О нет! Это плохо, очень плохо. Эта безрассудная девчонка опять решила сотворить что-нибудь эдакое. У меня чешется палец на левой ноге, а это плохой знак, – жалобно застонал кобольд. Затем он похлопал себя по карманам халата и побледнел. – Письмо! Оно пропало!

– Что?

Дети смотрели на кобольда, не веря своим ушам.

– Ты потерял письмо? – закашлявшись, спросила Кайла.

– Где и когда это могло произойти? – поинтересовалась Мона. – Когда ты в последний раз держал его в руках?

– Когда нам навстречу вышли эльфы, письмо еще было у меня в кармане! – завопил кобольд. – После этого я ничего не помню.

Патрик мрачно взглянул на Брока.

– Значит, нам нужно вернуться. Сейчас же! Мы должны найти письмо, прежде чем оно попадет в чужие руки.

Слова Патрика натолкнули его сестру на мысль.

– Письмо исчезло, Финола тоже, – произнесла Мона.

Кайла поняла, к чему клонила девочка, и кивнула:

– Да уж, это очень похоже на Финолу. Ты думаешь, это она незаметно вытащила письмо из кармана Брока?

Кобольд опустил руки.

– Не исключено. Это действительно похоже на нее. Я лишь надеюсь, что она не натворит каких-нибудь глупостей и не попадет в руки эльфов. В любом случае нам не остается ничего иного, кроме как ждать.

Ждать не хотелось никому из детей. Патрик охотнее спустился бы обратно в пещеру в поисках Финолы, но даже он понимал, насколько глупой была такая идея. Вспомнив, что бабушка Мирна, должно быть, давно уже вернулась из Конга, близнецы с тяжелым сердцем попрощались с Броком и Кайлой.

Время, казалось, застыло. Мона и Патрик подумали, что небо решило отразить их настроение. Тучи пришли с запада и образовали сплошную серую массу, из которой начал капать дождь. Сперва на землю падали лишь отдельные тяжелые капли, но затем вода полилась с небес сплошным потоком, а ветер превратился в свирепый ураган.

Бренда давно уехала домой. Дети сидели за столом и играли в карты. Бабушка Мирна уже не раз сказала себе, что что-то тут не так. Мона не могла не думать о Финоле, о письме, а затем и обо всех ошибках, которые успела допустить за свою недолгую жизнь. Пытаясь отвлечься от тягостных размышлений, девочка решила во что бы то ни стало выиграть у брата, но это ей никак не удавалось. Мона почти почувствовала облегчение, когда бабушка Мирна решила сложить карты обратно в коробку.

Девочка заметила внимательный взгляд бабушки и предложила помочь ей в кухне.

Делать там было особо нечего: Бренда приготовила ужин, оставалось лишь разогреть еду, следя за тем, чтобы ничего не пригорело.

На улице рано стемнело, поэтому все сидели за столом под лампой и молча ели жаркое. Бабушка Мирна продолжала с беспокойством наблюдать за грустными лицами детей, но, к облегчению Моны, больше не задавала никаких вопросов. Девочка не любила лгать родным.

После еды Патрик устроился поудобнее в кресле и принялся читать книгу, а Мона взяла свой блокнот для рисования. Бабушка Мирна поняла, что детям не до разговоров, и тоже решила почитать какой-нибудь роман.

В течение часа в гостиной царила тишина, которая изредка прерывалась лишь шелестом переворачиваемых страниц и звуками, которые, зевая, издавала собака, лежавшая у ног Моны. Девочка попробовала набросать пару эскизов болотных эльфов, но у нее не было вдохновения. Моне показалось, что Патрик тоже не особо увлечен чтением.

На часах было полдесятого, когда близнецы сказали, что хотят спать. Бабушка Мирна не могла ничего возразить.