– Нет, дорогой, не беспокойся. В доме все заняты приготовлениями, и я решила, что сейчас самое подходящее время… я подумала… словом, из банка должен приехать мистер Карри, и я решила, что нужно посмотреть, нет ли копии завещания, а заодно и каких-то других бумаг, чтобы знать… – Она замолчала.

Джон удивленно потряс головой.

– Но ведь мистер Карри душеприказчик, у него точно должна быть копия.

– Конечно. – Элен заставила себя улыбнуться. – Видишь ли, я подумала, что могут оказаться и другие… ты ведь знаешь, каков был Филипп…

Бедная мама, опечалился Джон, сама не знает, что говорит.

– Разве ты не помнишь, папа сказал, что только одно-единственное завещание имеет силу, – мягко произнес он.

Элен кивнула.

– Да, самое последнее. По которому все остается тебе. Я уверена, нам не о чем беспокоиться.

Джон неловко погладил мать по плечу.

– Послушай, чтобы открыть сейф, нужно знать шифр. Скорее всего он в том конверте – который «вскрыть после моей смерти». Там, где номера банковских счетов и все такое. Это должен быть шестизначный номер, у всех старых сейфов такие. Конверт лежит в моей комнате. Приходи за ним, когда хочешь.

– Нет-нет, дорогой, все в порядке. Я не думаю, что там лежит что-то важное, по-моему, его не открывали с того момента, как умер отец Филиппа. У него уже давно компьютер, а там пароль, сам знаешь. Нужно будет узнать у Чарльза или у Бена.

Они вышли из конторы и присоединились к гостям.

«Тебе не о чем беспокоиться, – повторяла про себя Элен. – Филипп явно обо всем позаботился. А ты сумела узнать кое-что новое: тебе нужен шестизначный код. Но как глупо ты попалась, в следующий раз нужно быть осторожнее!»

10

Полуденное солнце нещадно палило, ветер поднимал клубы пыли. Аборигены собрались во дворе, чтобы попрощаться со своим хозяином и облегчить его душе переход в Великое Царство Снов, где она и будет отныне пребывать. Одна из женщин обхватила голову руками и запричитала, остальные постепенно присоединились к ней.

Ниннана комбеа, иннара ингуна каркания… О Великий дух. Отец Всех Вещей, дубы вздыхают и плачут, эвкалипты роняют кровавые слезы, ибо тьма поглотила твое создание…

А в доме собрались все, кто знал Филиппа, чтобы отдать ему последние почести. Элен машинально приветствовала гостей, их лица проплывали мимо нее как в тумане: местные фермеры, скотоводы, пастухи, все те, с кем общался ее муж во время своих наездов в городок… Оказывается, у многих людей был повод благодарить Филиппа.

– Миссис Кёниг, он был прекрасный человек, один из самых лучших, – перед ней стоял высокий широкоплечий мужчина в легком костюме цвета хаки, форме местной полиции. – Мы с Роско – вот он рядом – всегда будем помнить, каким щедрым человеком был мистер Филипп. По отношению ко всем нам, полицейским. Никогда не забывал сделать пожертвование в Фонд вдов и сирот, скажи, Роско!

Напарник печально кивнул.

– Джордж прав, мы будем часто вспоминать мистера Кёнига, он всегда просил нас присматривать за вашей фермой, хотя здесь ничего и не случалось, так хорошо он вел дела, правда, Джордж?

– Спасибо, Джордж… спасибо, Роско… Спасибо, вы очень добры… спасибо, что смогли прийти…

Казалось, этой пытке не будет конца. Наконец ей сообщили, что все готово к началу службы. Люди медленно потянулись к выходу, в скорбном молчании пересекли лужайку, миновали здание конторы и вышли к небольшой каменной часовне. Сквозь стрельчатые окна внутрь проникали жаркие солнечные лучи, высвечивая гроб и танцующие в воздухе пылинки.