Китаец сделал знак рукой, после чего Уолтер с пониманием кивнул и принялся расплющивать пассатижами пальцы на руке солдата. Тот заревел, мышцы напряглись так, что в нескольких местах лопнула ткань формы, казалось, он вот вот порвёт наручники. Но этого не случилось, поскольку предусмотрительный палач, оторвавшись от его руки, огрел по лбу короткой дубинкой.

– Так я услышу что нибудь? – спросил Китаец, принимая из рук помощника стакан с вином.

– Пошёл в задницу! – рявкнул солдат, после чего голова его повисла.

– Отлейте водой и продолжайте, – велел главарь. – Хотя боец вызывает уважение. Молчание – великий друг, который никогда не изменит.

Сука! Он ведь какими то цитатами говорит. Только откуда? Из Библии? Вряд ли. Или всё таки… если он говорит по латыни, то автоматический переводчик просто транслирует его речь на русском. А ведь он и внешне немного похож. Что делать? Ладно, подожду пока.

Солдат показал себя настоящим героем, пытка заняла ещё полчаса, но он даже имя своё назвать отказался, я бы на его месте потянул время, чтобы дождаться помощи, но, видимо, помощь не ожидалась изначально.

Когда Китайцу надоело бессмысленное мучительство, он снова по особому махнул рукой, Уолтер понимающе кивнул и вынул нож. Перерезав горло солдата от уха до уха, он спокойно отстегнул наручники и спрятал их в карман.

– Можем ехать, – великодушно разрешил главарь.

Когда я говорил, что умею управлять, я имел в виду легковушку, ну, или багги, на худой конец, мотоцикл. То, чем мне предстояло управлять, оказалось странным шестиколёсным броневиком, явно переделанным из гражданского грузовика. Мощность двигателя впечатляла, но вот с проходимостью будут проблемы. Слишком большой вес, во первых, броня чуть ли не танковая, тут и крупнокалиберный пулемёт не возьмёт, во вторых, груз. Не знаю, что именно загрузили в кузов под железной крышей, но по ощущениям это были чугунные болванки. О характере груза мне, естественно, не сообщили, я только уточнил, нет ли там взрывоопасных предметов. Сказали, что тонкая техника.

Колонна тронулась, всего девятнадцать машин. После боя с военными выжили двадцать человек, но его величество китайский (или всё же венгерский?) мандарин не утруждал себя кручением баранки. Я некоторое время тупил, вспоминая, как включается скорость, потом всё же разобрался, врубил передачу и тронулся с места. Машина оставляла двоякое впечатление. Тут и мощь, которую чувствуешь кожей, но тут и беспомощность в случае малейшей поломки. Зная Китайца, не удивлюсь, если он прикажет груз на горбу тащить.

Глава двадцать первая

Проехали мы примерно половину пути, когда ожила рация на панели приборов:

– Слева, на десять часов.

Стараясь не отрываться от дороги, я скосил глаза влево. Ага, что то есть. Не знаю, что именно, но мне это не нравится. Со стороны это выглядело, как нашествие дождевых червей. Огромные такие черви, больше метра в диаметре. Они двигались параллельным курсом, поднимая барханы пыли. Судя по скорости перемещения, твари сильные, таким и асфальт перепахать ничего не стоит.

Вся колонна добавила скорости, но твари не отставали.

На первой и последней машине стояли пулемёты, крупнокалиберные, американской модели Браунинг М2. Несколько очередей слегка снизили активность погони, но, спустя пару секунд, песчаные барханы снова восстали слева от дороги и рванули за нами. После этого стреляли без остановки, но отбиться не могли.

– Ещё десять километров, – раздался из рации голос Китайца. – Там пойдёт камень, они отстанут.

Черви, хотя и были по определению тупыми существами, тоже разбирались в местной географии, а потому не собирались упускать добычу на камни.