Альпинистка, о которой шла речь, состояла в интимных отношениях с членом экспедиции, совершавшей попытку восхождения на Лхоцзе. Поскольку тайн в пределах похожего на общежитие базового лагеря быть не может, то любовные свидания в одной из женских палаток не ускользнули от внимания других членов команды, особенно шерпов, которые сидели снаружи, указывая на палатку пальцами и тихо посмеиваясь. «Икс и Игрек заняты пикантным делом», — хихикали они и имитировали половой акт, вставляя палец в открытый кулак другой руки.

Но хотя шерпы и смеялись (а их собственные распутные нравы были всем известны), они очень не одобряли секс между неженатыми партнерами на божественных склонах Сагарматхи. Всякий раз, когда погода становилась ненастной, кто-нибудь из шерпов мог указать на тучи, сгустившиеся в поднебесье, и убедительно заявить: «Кто-то занят пикантным делом. Значит, быть беде. Теперь начнется буря».

Сэнди Питтман записала эту примету в своем дневнике еще во время экспедиции 1994 года; в 1996 году она послала такую запись в Интернет:

29 апреля 1994 года,

базовый лагерь Эвереста (5430 метров),

стена Кангчунг, Тибет

…сегодня после обеда прибыл почтовый курьер и принес нам письма из дома, а заодно журнал с девочками, который чей-то заботливый друг прислал альпинистам в качестве шутки. Половина шерпов отправилась с журналом в палатку для более детального его просмотра, тогда как вторая половина была обеспокоена бедой, которую, как они полагали, принесет рассматривание этого журнала. Богиня Джомолунгма, утверждали они, не любит «джиги-джиги», оскверняющие ее священную гору.

Буддизм, как он практикуется в регионе Кхумбу, отличается анимистическим подходом: шерпы благоговеют перед множеством божеств и духов, которые, как они говорят, обитают в ущельях, реках и горах региона. И чтобы быть уверенным в безопасности путешествия по этим коварным местам, чрезвычайно важно выразить истинное почтение ко всему сонму этих божеств.

Чтобы ублажить Сагарматху, в этом году, как, впрочем, и в любой другой год, шерпы построили в базовом лагере более дюжины великолепных, тщательно сконструированных каменных чортенов, по одному на каждую экспедицию. Совершенный куб высотой полтора метра, являвшийся алтарем нашего лагеря, был довершен триумвиратом тщательно подобранных остроконечных камней, над которыми поднимался трехметровый деревянный шест, увенчанный изящной веткой можжевельника. Пять длинных полос, составленных из разноцветных молитвенных флажков, были затем натянуты радиально от шеста над нашими палатками, чтобы защитить лагерь от напастей. Каждое утро перед рассветом сирдар нашего базового лагеря (доброжелательный, глубокоуважаемый шерп чуть старше сорока лет по имени Энг Тшеринг) должен был зажигать веточку можжевельника и петь молитвы возле чортена.

Те, кто отправлялись к ледопаду, — не важно, были это представители Запада или шерпы, — должны были пройти сквозь нежные облачка дыма и всегда справа от алтаря, чтобы получить благословение от Энга Тшеринга.

Но при всем внимании к таким ритуалам, буддизм, как он практикуется среди шерпов, является гибкой и недогматичной религией. Например, чтобы снискать благосклонность Сагарматхи, каждая команда, прежде чем впервые взойти на ледопад, должна была провести пуджу, или религиозную церемонию. Но если хилый, сморщенный лама, облеченный властью осуществлять контроль за проведением пуджи, был не в состоянии прийти из своей дальней деревушки в назначенный день, то Энг Тшеринг заявлял, что при прохождении через ледопад с нами все будет в порядке, потому что Сагарматха понимает, что мы намерены провести пуджу вскоре после этого.