– Ты первый понравившийся мне мужчина. Я не хотела причинять тебе страдания.

– Но зачем же ты вышла за меня?

– Мне казалось, мы сумеем как то это уладить.

– Как?

– Не знаю.

И вот, оставшись без жены, без работы и имея на руках никому не нужный диплом инженера, Уолтер Форбиер поклялся, что больше не допустит опрометчивых шагов в жизни и займется чем нибудь более надежным. Он осмотрелся и понял, что наиболее многообещающим занятием с этой точки зрения была холодная война. Если Америке суждено было потерпеть в ней поражение, то коммунисты обещали покончить с безработицей.

Поэтому Уолтер Форбиер нанялся в Центральное разведывательное управление и – за 427 долларов 83 цента месячной надбавки – был зачислен в особую команду «Подсолнух».

– Это очень здорово! Ты увидишь мир. Будешь разъезжать один или в составе группы. Будешь получать эту надбавку. А все, что от тебя требуется, – это поддерживать хорошую форму.

– А «Подсолнух» не расформируют? – осторожно поинтересовался Форбиер.

– Это невозможно, – уверил его старший офицер.

– Почему?

– Потому что решение о его расформировании зависит не от нас.

– А от кого?

– От русских.

Именно русские, как объяснил ему старший офицер, и заварили всю эту кашу. В конце второй мировой войны у Советского Союза обнаружился избыток хорошо обученных террористических групп в Восточной Европе. Это были не многочисленные боевые подразделения, а небольшие команды специалистов по устранению конкретных лиц. Простые солдаты стреляют и бегут в атаку. Этим же людям надо было назвать имя, и они гарантировали, что данный человек, кто бы он ни был и где бы ни находился, в течение недели будет мертв. Русская группа называлась «Треска» – как рыба.

Старший офицер не знал, почему русские назвали свое подразделение «Треска», как и не знал, почему ЦРУ назвало подразделение по борьбе с «Треской» – «Подсолнухом». «Треска» сыграла решающую роль в ходе вторжения русских в Чехословакию и более чем решающую во время краткого периода чешского сопротивления. В ее задачу входило убийство лидеров оппозиции сразу же после ввода в страну русских танков.

– Здорово поработали. Их было не отличить от чехов. А танки служили просто декорацией, своего рода – демонстрация силы. Чехи проиграли, потому что у них не осталось в живых ни одного лидера – некому было повести людей в горы.

– А почему же мы не использовали «Подсолнух» во Вьетнаме? – спросил Уолтер Форбиер.

– То то и оно. В этом не было необходимости.

Как объяснил старший офицер, «Подсолнух» был создан для того, чтобы в Западной Европе существовала контргруппа убийц. То есть чтобы русские знали: если они задействуют «Треску», американцы тут же задействуют «Подсолнух».

– Это как ядерный арсенал, который ни одна из сторон не хочет применять.

У Америки было аналогичное оружие – вот русские и не хотели применять свое.

И это имело успех, говорил старший офицер. Не считая случайно обнаруживаемых то там то сям одного двух трупов, обе террористические группы вели беззаботную жизнь в Западной Европе, уведомляя о своем присутствии друг друга. Но ни одна из сторон не предпринимала активных действий.

Лишь решение русских положить конец «Треске» могло положить конец «Подсолнуху».

Форбиер, изъявив готовность вступить в «Подсолнух», решил присоединиться к группе в Риме накануне Рождества. Он отдал «Подсолнуху» четыре с половиной года – это был сокращенный период полного курса обучения: ему скостили шесть месяцев за счет службы в морской пехоте.