Несмотря на то что раджпут горел желанием увидеть свою семью — Дамодара вежливо предложил подождать, пока он с ними поздоровается, — Шанга настоял, что вначале отчитается. Они с Дамодарой засели в небольшой комнатке, прилегающей к огромному залу, который служил Шанге как зал приемов. Двое мужчин сидели на подушках друг напротив друга. Между ними стоял маленький столик. Они остались вдвоем, после того как слуги поставили чай и печенье и удалились.

Отчет Шанги был полным, точным и ни в коем случае не оправдывающим себя. Когда он дошел до последних эпизодов преследования Велисария, Дамодара оборвал его:

— Не нужно дальше, Шанга. Суть, как я предполагаю, в том, что вы не нашли и его следа ни в Бароде, ни в каком-то другом из небольших портов?

Шанга покачал головой.

— Никаких, господин Дамодара. Я уверен, что он где-то там сел на корабль, но он идеально замаскировал следы. Если шпионы Нанды Лала проведут расследование — очень тщательно, очень долго, — то, вероятно, и смогут отыскать их. Но…

— А смысл? — спросил Дамодара. Он отмахнулся от проблемы маленькой пухлой ручкой. — Если они и найдут доказательства, будет слишком поздно что-то сделать.

Он потягивал чай. Прожевал печенье.

— Такое расследование не принесет ничего, кроме вреда, — заявил он. — На самом деле большого вреда.

Шанга сидел напряженно, молча. Дамодара мгновение смотрел на него. Затем к удивлению Шанги улыбнулся.

— Ты на самом деле истинный раджпут. Честь превыше всего.

Если такое и было возможно, Шанга напрягся еще больше.

— Но я не раджпут, — продолжал Дамодара. — Я уважаю твой взгляд на вещи, Рана Шанга. Мне даже кажется, что я понимаю этот взгляд, но не разделяю его. — Он добавил резко: — Я — малва. И, таким образом, я — человек практичный. Меня послали сюда, чтобы встретить тебя и оценить результаты твоих поисков. И я теперь это сделал.

Он снова отпил чай.

— И вот к каким выводам я пришел. Исходя из того, что Велисарий мог отправиться на запад, Рана Шанга провел долгую, очень тщательную поисковую операцию — дошел до самой Бароды ни больше ни меньше!

Он снова отпил чай.

— Никаких следов Велисария раджпуты не нашли. Какое-то время казалось, что они вышли на его след. Но в конце это оказался ложный след. Единственным, кого они нашли, был потрепанный коробейник и кровавый след йетайца-дезертира из императорской стражи, который убежал из империи после того, как жестоко убил нескольких солдат и императорских курьеров и ограбил купца.

Шанга начал возражать. Дамодара заставил его замолчать.

— Ничто не доказывает обратное, Рана Шанга. Твои подозрения были просто беспочвенными. Это все.

Дамодара снова махнул рукой. После этого жеста рука потянулась к печенью.

— Нет доказательств, — сделал вывод Дамодара. — Ничего существенного. Ничего конкретного.

Довольный, удовлетворенный, самодовольный Дамодара отправил печенье в рот.

— Есть, — сказал Шанга, опустил руку в тунику, достал небольшой кошель, открыл и высыпал содержимое на стол между ними.

Изумруд. Небольшой, но сверкающий.

Дамодара подавился печеньем. Кашляя, протянул руку за чаем и быстро отпил, промывая горло.

— Раджпут, — пробормотал он, ставя чашку на стол. Гневно уставился на изумруд.

Но гневался недолго. Когда Дамодара поднял голову, то снова улыбался.

— Это, как я предполагаю, и есть тот изумруд, который, как ты утверждаешь, Велисарий дал коробейнику? Один из изумрудов из подарка императора?

Шанга напряженно кивнул.