Затем он улыбнулся по-другому.

— А что тебя так беспокоит — твоя репутация?

Македонец гневно уставился на него.

— Вся репутация — чушь, — объявил он.

— И она подкармливается гордыней, что еще хуже, — завершил фразу епископ. Его улыбка стала еще шире. — На самом деле, Михаил, ты должен расширить свой репертуар поговорок.

Антонина откашлялась.

— Как я говорила…

Ты ничего не говорила, Антонина, — разумно заметил. Антоний Александрийский. — Поэтому я не видел причины, почему бы мне не занять время безвредным…

— Хватит приставать к Михаилу, — проворчал Маврикий. — Он сотворил чудеса с местными ребятами, их женами и родителями. Даже деревенские старейшины воют не громче, чем средний морской шторм.

— Ну конечно сотворил! — весело воскликнул. Антоний — Он — святой человек. Должна же быть от него какая-то польза.

Антонина разогнала собирающийся шторм.

— Скажи мне, Михаил, как ты оцениваешь ситуацию? — обратилась она к нему серьезно — Михаил?

Македонец прекратил попытки (бесполезные) испепелить епископа гневным взглядом.

— Прости, Антонина? Я не уловил, что ты сказала.

— Крестьяне, — повторила она — Как ты оцениваешь ситуацию?

Михаил махнул рукой. Это не был легкий жест. Скорее наоборот. Так камень может подчеркнуть твердость.

— Проблем не будет. Никаких.

— И это еще не все, — добавил Маврикий — Большое их число, как я думаю, ухватится за возможность присоединиться к новому полку. — Он посмотрел на Иоанна Родосского — При условии, что для них найдется какое-то достойное занятие, кроме как гнать овец на врага.

Иоанн не отреагировал на приманку.

— Прекрати волноваться, Маврикий. Ты соберешь свой новый полк, я подготовлю для них оружие. По крайней мере гранаты.

— А ракеты? — спросил Гермоген.

Иоанн сморщился.

— Не стоит на них рассчитывать. Проклятые штуковины гораздо сложнее сделать, чем я думал — Он осушил кубок и налил себе еще один. Затем добавил ворчливо. — На самом деле проблема не в том, как их делать. У меня в сарае кучей сложено штук двадцать. И каждая из них полетит и довольно зрелищно взорвется. Проблема в том, что нельзя сказать, где.

Он снова сморщился.

— Одна проклятая штуковина — и я говорю чистую правду — фактически сделала круг и почти снесла мне голову.

— А как их нацеливают малва? — спросил Ситтас — Должен быть способ.

Иоанн пожал плечами.

— Не знаю. Я испробовал все, что мог придумать. Стрелял сквозь трубки. Приделывал к ним флюгеры, даже перья! Ничего не срабатывает. Некоторые летят более или менее ровно, большинство — нет, и я черт побери, не могу никак объяснить причину, которая за этим кроется.

Маврикий шлепнул ладонью по столу.

— Так давайте не будем об этом волноваться, — предложил он. — Когда полководец вернется из Индии…

— Если, — поправил Иоанн.

— Когда он вернется, — продолжал Маврикий, — я уверен, он сможет открыть нам секрет нацеливания ракет. А пока давайте ограничимся гранатами. Их будет достаточно, чтобы занять новый полк из крестьян.

— Это мысль! — воскликнул Ситтас — Прекрасная мысль, я думаю Маврикий прав. А меня вы знаете — обычно я смотрю на новые идеи примерно так, как на коровье дерьмо.