Гордон в бешенстве зашагал по комнате взад и вперед, бормоча что-то про себя, и вдруг остановился перед Элойз.

— Вы обвинили меня в позорных преступлениях, вы погубили мою репутацию… вы назвали меня Дэном — Двойником!

Та опять зажгла папиросу, села на край стола и начала выстукивать фокстрот.

— Итак, сэр, у вас нет чувства! — с удовлетворением сказала она. — Черт возьми, знаете ли вы, что Диана прекрасно одевается? Платье, которое было на ней сегодня после обеда, просто изумительно! По сравнению с ней я выгляжу старухой.

Гордон понял, что дальнейший разговор с ней бесполезен.

— Я уверен, что закончу свои дни в доме для душевнобольных. Но я столь же уверен, что Двойник очутится за решеткой.

— Не беспокойтесь о нем, сэр! Уж он постоит за себя! Для него эта операция только маленький эпизод. Уверяю вас, что скоро игре придет конец. Я блестяще выполнила свою роль. Через несколько недель мой Джон вернется домой, а с Двойником я тоже справлюсь.

— Вы думаете, что он все-таки придет? Мы еще увидим его?

— Я увижусь с ним, и он опять исчезнет, — таинственно ответила Элойз. — Он жестоко ошибается, если думает, что я удовлетворюсь лишь двадцатью процентами, а остальные он возьмет для себя. Я признаю только «фифти-фифти», то есть пополам.

— Но предупреждаю вас! Дело зашло уже слишком далеко, — резко сказал Гордон. — Двойник, по-видимому, придет сюда, потому что у меня в сейфе пятьдесят тысяч долларов. Но сомневаюсь, знает ли он…

— Пятьдесят? — изумилась Элойз. — Вот где собака зарыта! Он знал об этом — проклятый Дэн! Как-то в дружеской беседе вы сказали мне, что храните в доме не больше восьмисот или тысячи фунтов, но такая сумма?..

— Это случайность, они предназначены для уплаты американцу, — нетерпеливо произнес Гордон. — Кроме того, я не обязан объяснять вам, почему деньги лежат именно там. Они есть и этого достаточно!

Элойз глубоко задумалась.

— Так вот почему он хотел работать один. Хороший куш — нечего сказать! — Подобной подлости еще не было в наших кругах. Я никогда не слыхала, чтобы так обманули коллегу!

— Перестаньте жаловаться, — это меня нисколько не интересует! Вор вора обманул, — проворчал Гордон.

— Не оскорбляйте порядочную женщину, компаньонку великого Двойника! — гневно потребовала она.

Все ужимки интеллектуалки были ею позабыты. Она испытующе посмотрела на Гордона, но, услышав на лестнице шаги Дианы, мгновенно превратилась в разбитую горем женщину.

— Я больше ничего не прошу у тебя, Дэн, ты тверд, как кремень. Желаю тебе всего хорошего. Неужели ты не пожмешь мне руку в последний раз?

Как рассчитывала мошенница, Диана слышала последние слова. Гордон беспомощно опустил под ее уничтожающим взглядом голову.

— Я прощаю тебе все, что ты мне сделал. Будь счастлив! — Элойз протянула руку. Гордон с удовлетворением дал бы ей пощечину.

— Убирайся вон, подлая тварь!

— Ах ты, гадкий проходимец, немедленно подайте ей руку! — громко приказала Диана.

— Она обманщица и аферистка!

— Подайте ей руку, или!..

Гордон с отвращением подчинился.

— …Прощай!

Диана знала, что преступники большей частью черствые, тупые, бесчувственные люди, но она никогда не представляла, чтобы они могли быть столь подлы и грубы, как компаньон этой несчастной женщины!

— Пойдемте, дорогая. Больше не должны вы его видеть.

— Очень вам благодарен, — поклонился Гордон, — это первые приятные слова, которые я от вас слышу.