Однако многое могло измениться — и изменилось — за пять лет. Когда-то он был небезразличен Виоле, но ему нужно было познать силу и глубину чувств, которые она питала к нему теперь, а путь к этому познанию ускользал от него вплоть до сегодняшнего дня. Он целую неделю размышлял и сомневался, прежде чем выработать план действий. Похитить Виолу снова означало бы подчеркнуть то, что не изменилось между ними, а попросив ее просто рассказать о своих чувствах, он бы только спровоцировал новые увиливания, споры и недоверие. Но Ян готов был спорить на целое состояние, что Виола не сумеет скрыть своих чувств к нему, если он займется с ней любовью.

Поэтому сегодня вечером, с этим планом наготове, он ждал Виолу у себя в городском особняке, меряя шагами паркет в гостиной и с замиранием сердца поглядывая на каминные часы. В записке, которую он послал леди Чешир, ее просили приехать после восьми, а сейчас была уже почти половина девятого. Герцог не случайно выбрал это время. После восьми он обычно отпускал всех слуг, кроме тех, без кого нельзя было обойтись вечером. Брэтэм встретит Виолу, предложит ее кучеру располагаться поудобнее, а потом распорядится, чтобы остальные слуги оставались внизу до утра. Отличный план — если только Виола вообще соизволит к нему явиться.

Ян подошел к окну и выглянул на подъездную аллею. Ее почти не было видно за дубами и вечерней мглой, но, проведя какое-то время в попытках глубоко дышать и размышлять над другими способами соблазнения на случай, если этот не сработает, он увидел, как экипаж Виолы выехал из-за угла и остановился у каменных ступеней.

Отскочив от окна, Ян вышел в центр комнаты и собрался с мыслями. Пока он ждал, сцепив за спиной руки, его охватили неожиданное волнение и тревога, что он не сумеет соблазнить ту единственную женщину, отказ которой его безмерно ранит. Он должен справиться.

Внезапно из коридора донеслось эхо ее шагов по мраморному полу. Во рту у герцога пересохло, сердце заколотилось, и с видом спокойствия, которого не было и в помине, он повернулся лицом к двери.

— Ваша светлость, — вежливо постучав, объявил Брэтэм, — к вам леди Чешир.

— Зовите, — поразительно ровным голосом ответил Ян.

Дворецкий отступил вправо, и мгновение спустя в комнату вплыла Виола.

У Яна перехватило дух при виде нее, такой изящной и как будто беззаботной, но он сумел скрыть свое восхищение, растянув губы в улыбке и кивнув.

— Леди Чешир. Очень рад, что вы сочли возможным приехать так скоро.

Виола подняла брови и сумела изобразить на лице некоторое удивление и даже любопытство.

— Вы написали, что это важно.

Ян бросил взгляд на Брэтэма, стоявшего в дверях с подобающим степенным видом.

— Пока что это все.

Дворецкий поклонился.

— Конечно, ваша светлость.

Сказав это, Брэтэм повернулся и закрыл за собой дверь, оставив их одних в безмолвной гостиной.

Только теперь Виола огляделась по сторонам, теребя завязки крошечного ридикюля и лишь этим обнаруживая свое беспокойство. Ян задумчиво смотрел на нее, отмечая, как прелестно она выглядит в вечернем платье из бронзового атласа с глубоким вырезом, тугим лифом и бледно-желтыми оборками. Волосы Виолы были уложены завитками и подняты к затылку, и Ян пожалел, что у него нет сверкающего золотого ожерелья с топазами и таких же серег, чтобы дополнить картину, а потом взять Виолу под руку и повести к королеве. И судя по всему, улыбнулся про себя Ян, ему будет легче добиться такой аудиенции при дворе, чем высвободить Виолу из ее хитроумного наряда.