|
И опять обвинения: «Что это, автономия в колхозе?», «Путь к частной собственности?», «Зачатки. Возвращение вспять!». То семенное зерно отказался сдавать… «Судить его!», «На колени!», «Пусть прощения просит!».
Увы! Все было… И выговора – простые и строгие. И на бюро судили. И снять хотели… Но Лозовой не стал на колени. Приезжали комиссии, расспрашивали, проверяли – он до хрипоты разъяснял, доказывал, отстаивал. И было что отстаивать – росли урожаи, поголовье скота, доходы. А частная собственность так и осталась все в том же воображаемом «зачатке». Менялись времена, менялись и отношения… За долголетние устойчивые урожаи, за высокие доходы председатель колхоза Николай Иванович Лозовой награжден был медалью «Золотая Звезда» Героя Социалистического Труда… Я встретил его на ферме, возле сливного бака. Он сидел за столиком, что-то записывал. Увидев меня, бросился навстречу. Мы обнялись. – Все чудишь? – спрашиваю. – Шило на мыло меняешь? Не жалеешь ты начальство. Смеется: – Мы теперь друзья. Живем в полном согласии. На доверии! – А ты чего же не доверяешь дояркам? Пишешь за них. – К сортировке стада готовимся. – Значит, учетчиком сделался? – По совместительству… Я теперь в две смены работаю. С четырех до девяти на дойке, а потом уж в контору иду. Словом, не было у бабы забот, да купила баба порося. Смотрю я на него – он почти не меняется за последние десять лет: волосы черны, ни сединки, глаза все так же весело щурятся, весь он подтянутый… А ему уж под пятьдесят. – Когда ты приезжал последний раз? – Два года назад, – отвечаю. – О-о! Тогда есть на что посмотреть. В больнице нашей бывал? – Нет. – На шестьдесят пять коек больница! Палаты только одиночные и двухместные, родильное отделение на восемь коек, кабинеты – от зубного до рентгеновского – по последнему слову техники. Коридоры метлахской плиткой выложены. А-а? – Он озорно толкает меня в плечо и посмеивается. – А вон, видишь, трехэтажный домик стоит? На двадцать четыре квартиры! Отделочные работы пошли. Да еще два восьмиквартирных дома закладываем. – Вы что же, уплотнением села решили заняться? Все до кучи хотите свезти? – Ну нет! У нас только на добровольных началах. Как при коммунизме. Хочешь – в большой дом переезжай, а хочешь – строй себе коттедж. – Так уж и коттедж? – Не веришь? Поехали – покажу. Саша, домой доставь нас! Возле длинной двухэтажной школы зачинается порядок новой улицы. Пока стоит только один дом Лозового, да заборчик вокруг него, да котлованы прорыты под будущие дома. – Пошли, пошли… Я тебе покажу, кое-что. Входим: в доме веранда, шесть комнат – четыре внизу, две наверху, погреб, выложенный глазурованной плиткой, ванная, санузел… – А вот это – русская печь. Та самая, за которую ты ратовал. Мы остановились перед кафельной белоснежной громадой в голубых разводах. – Конструкция – моя собственная. Тут, значит, шесток и плита совмещены. Хочешь снизу топи, хочешь сверху… Рядом с печью – газовая плита на четыре конфорки. – Зачем же вам русская печь при газовой плите да при паровом отоплении? – спрашиваю хозяйку (тещу Лозового). – Как зачем? А пироги испечь, хлебы или блины?.. – А на плите, в духовке? – На плите будет не блин, а каланец. |
