Хуже всего было то, что она опять меня обошла. Я думала, что я такая умная, а она уже была на шаг впереди. Что мне оставалось? Мои возможности теперь были ограничены, но должен быть выход.

По дороге домой я заехала в аптеку и купила пленку для фотоаппарата. Потом подъехала к дому и оставила машину в заросшем травой проезде позади дома Генри. Пролезла через дырку в ограде и вошла в свою студию. Поднялась наверх и расчистила место на ящике для обуви, который использовала как прикроватный столик, убрав лампу, будильник и большую стопку книг на пол. Открыла ящик и достала фотоаппарат. Это не был наворочанный прибор, но другого у меня не было. Зарядила пленку и спустилась вниз.

Теперь мне осталось найти точку, с которой я смогу снимать свою врагиню, будучи уверенной, что она меня не заметит и не позвонит в полицию. Фотографирование исподтишка, конечно, может быть квалифицировано как наблюдение.

Когда я рассказала Генри, что задумала, он ехидно улыбнулся.

— Хороший момент для тебя, в любом случае. Я видел, как Солана уехала, когда возвращался с прогулки.

Это была его идея, закрыть ветровое стекло его машины гибким серебристым экраном. Он настоял, чтобы я ее одолжила. Солана слишком хорошо знала мою машину и наблюдала за мной. Генри сходил в гараж и принес экран, которым он пользовался, когда парковался на солнце. Он вырезал пару круглых дырочек, размером с объектив, и вручил мне ключи. Я взяла экран под мышку, потом положила на пассажирское сиденье и вывела машину из гаража.

Машину Соланы нигде не было видно, хотя оставался свободным большой кусок у тротуара, где она обычно парковалась. Я объехала вокруг квартала и нашла место через дорогу, стараясь соблюдать требуемые тридцать метров, предполагая, что она встанет на обычное место. Конечно, если оно окажется занятым, и она припаркуется прямо передо мной, я точно попаду в тюрьму.

Я развернула экран и закрыла им ветровое стекло, потом уселась с фотоаппаратом в руке и нацелилась на входную дверь Гаса. Потом изменила фокус на пустую часть мостовой у тротуара и настроила линзы. Откинулась на спину и стала ждать, поглядывая в узкую щель между приборной доской и краем экрана.

Через двадцать шесть минут Солана выехала из-за угла, в половине квартала от меня. Я видела, как она поставила машину на обычное место, возможно, довольная собой.

Я выпрямилась и положила руки на руль, когда Солана вышла из машины.

Щелканье и жужжание фотоаппарата были облегчением, когда я снимала кадр за кадром.

Солана остановилась и подняла голову.

О-ё-ёй.

Я смотрела, как она оглядывает улицу, язык ее тела говорил о супербдительности. Ее взгляд дошел до конца квартала, затем вернулся и остановился на машине Генри. Она стояла и смотрела, как будто могла видеть меня через экран. Пользуясь моментом, я сделала еще шесть снимков, а потом задержала дыхание, ожидая, что она перейдет через дорогу.

Я не могла завести машину и уехать без того, чтобы сначала не убрать экран и не явить себя.

Даже если бы я смогла это сделать, все равно мне пришлось бы проехать прямо мимо нее, и игра была бы окончена.

31

Солана

Солана сидела на кухне старика и курила позаимствованную у Крошки сигарету, запретное удовольствие, которое она позволяла себе в редких случаях, когда нужно было сосредоточиться. Она налила себе рюмочку водки, чтобы отхлебывать, пока она считала и складывала деньги, которые у нее накопились. Частично это были деньги, которые она держала на накопительном счете, полученные в прошлые годы от других работ. У нее было 30 тысяч, которые весело накапливали проценты, пока она работала на теперешней работе.

Она провела прошлую неделю, продавая драгоценности, которые забрала у Гаса и у своих предыдущих клиентов. Некоторые вещи она держала годами, беспокоясь, что о них могло быть заявлено, как об украденных.