— Не должно быть проблемой. А кто доктор?

— Медфорд. Вы его знаете?

— Знаю, и он хороший врач.

Я достала блокнот и раскрыла его на нужной странице. Он вытащил из кармана очки и заложил дужки за уши. Я смотрела, как он водит глазами по строчкам и комментирует.

— Это все стандартные лекарства. Индапамид — это диуретик, который выписывают для понижения давления. Метопролол — для улучшения сердечного ритма, и опять же, для снижения давления. Клорвесс — это препарат, содержащий калий, который продают по рецептам, потому что избыток калия оказывает влияние на сердечный ритм и портит желудочно-кишечный тракт. Бутазолидин — противовоспалительный, возможно, для лечения остеоартрита. Он когда-нибудь упоминал об этом?

— Я знаю, что он жалуется на боль в суставах и костях. Остеопороз, точно. Он согнут почти вдвое.

Я заглянула в список.

— А это для чего?

— Клофибрат употребляется для снижения холестерола, а последний, тагамет — от кислотного рефлекса. Единственная вещь, которая заслуживает проверки — это его уровень калия. Низкое содержание калия в крови может быть причиной сонливости, слабости или растерянности. Сколько ему лет?

— Восемьдесят девять.

Он кивнул.

— Возраст играет роль, несомненно. На людей в таком возрасте лекарства действуют не так, как на молодых и здоровых. Функции печени и почек также существенно снижаются.

Проходимость сосудов начинает уменьшаться после тридцати, и к девяноста она меньше на тридцать или сорок процентов. То, что вы описываете, может быть заболеванием, на которое никто не обратил внимания. Возможно, будет лучше, если он обратится к специалисту-гериатру, если он еще не обращался.

— Он сейчас лечится. Он упал и вывихнул плечо месяц назад и только что посетил врача.

Я надеялась, что он выздоровеет быстро, но этого не происходит.

— Вполне может быть. Поперечно-полосатые мышцы атрофируются с возрастом, так что, возможно, восстановлению мешает разрыв мышц, остеопороз, скрытый диабет или ослабленная иммунная система. Вы разговаривали с врачом?

— Нет, и вряд ли бы это получилось, учитывая нынешние законы о приватности. Они бы даже не подтвердили, что он является пациентом, не то, что позвать к телефону доктора, чтобы он обсуждал лечение с незнакомым человеком. Я даже не член семьи, он просто мой сосед. Надеюсь, что его сиделка передает всю информацию доктору, но у меня нет возможности ничего узнать.

Джо Брукс немного подумал.

— Если ему давали обезболивающие таблетки от боли в плече, он мог ими злоупотребить. Я не вижу ничего в списке, но у него мог остаться запас. Употребление алкоголя — еще одна возможность.

— Я не подумала об этом. Возможно и то и другое. Я никогда не видела, чтобы он выпивал, но что я знаю?

— Вот что я скажу: я буду рад позвонить его доктору и передать ваше беспокойство. Я с ним знаком лично, и думаю, он меня послушает.

— Давайте подождем с этим. Сиделка живет в его доме, и она и так очень чувствительна. Я не хочу ее нервировать, если только это не совершенно необходимо.

— Понимаю.

В тот день я уехала из офиса в полдень, рассчитывая быстро пообедать дома. Когда я завернула за угол и достигла заднего двора, я увидела Солану, которая бешено колотила в кухонную дверь Генри. Пальто было наброшено на плечи, как накидка. Она явно была расстроена.

Я остановилась у своей двери.

— Что-нибудь случилось?

— Вы не знаете, когда вернется мистер Питтс? Я стучала и стучала, но его, наверное, нет.

— Я не знаю, где он.